А еще примерно через год случайно встречаю этого выброшенного на улицу неудачника в городе. Цветущий, жовиальный, при виде меня озаряется приветственной улыбкой. «Ну, как ваши дела?» – спрашивает он меня.
Италия
Первый раз проделываю на поезде путь Женева– Венеция, который потом мне предстояло проезжать неоднократно. Самая прекрасная часть дороги – сразу после симплонского туннеля. Поезд вылетает на свет – и это уже Италия: селеньице Iselle. Природа одним броском продвинулась ближе к лету месяца на полтора: все кругом буйно цветет желтым, белым и фиолетовым. И вот уже открывается завораживающей красоты Лаго Маджоре. Поезд идет прямо над краем озера.
Вплывающие в поле зрения как в кино синие с белым названия станций действуют почти гипнотически: Вербания, Палланца, Стреза, Арона… Вспыхивает: Стреза! – это же Хемингуэй, «Farewell to arms», наша студенческая юность… А слово Палланца окрашено для меня ореолом чего-то прекрасного и недоступного из-за эпизода тех же времен. В 1957 году, когда я был в гостях у Анри Гросса в Сен-Рафаэле, Анри и его родители собрались съездить на машине в Италию. Итальянец, друг Анри, уже давно работавший безвыездно во Франции, очень воодушевился: «Я поеду с вами – вы довезете меня до Палланцы, я не видал своей родной Палланцы уже лет десять!» Поговорили о том, не взять ли с собой также и меня, но благоразумно этим и ограничились. А вечером того же дня они уже вернулись. На перевале итальянские пограничники перекрыли итальянцу дорогу в его Палланцу: его итальянские документы безнадежно устарели, из них вытекало, что он десять лет не платил итальянских налогов. «Французы пожалуйста, а вас в Италию не впустим». Из солидарности отказались от своих планов и французы.
Показались знаменитые Isole Borromee: Isola dei Pescatori, Isola Bella, чуть в отдалении – Isola Madre. Железная дорога проходит высоко над водой, так что озеро и острова видно почти сверху. Игрушечные дома на островках растут прямо из озера. Неправдоподобно красиво – сколько ни слушай о том, что всё это туристское и слишком сладкое.
Еще несколько часов, и вот уже Венеция. Все выглядит здесь очень неожиданно: над Canal Grande стоит туман, солнце как луна, гондольеры и гондолы – черными контурами, изысканнейше!
Сцена посреди Piazza: laureata (т. е. только что получившая университетский диплом) – красивая высокая девица классического типа; на голове огромный венок, перевитый желтой лентой. С ней дама, скорее всего мать, которая кричит на всю площадь: «Dottore! Dottore!» (= вот чем стала ее дочь). В руках у laureat"ы изящная желтая кепочка; в нее синьоры (не туристы!) кидают деньги («per la fortuna») и целуют ее в обе щечки.
Едва ли не главное удовольствие моей здешней жизни – велосипед. Выезжаю за город всякий раз, когда позволяет погода и университетские занятия.
5-го доехал до Reana del Roiale. Погода божественная: солнце, легкий ветерок. На полгоризонта горы – видны так, что кажется, до них еще полчаса и доедешь. Поля, тишина, раннее лето.
8-го доехал даже до Чивидале. Туда узенькими деревенскими дорогами, через Поволетто и Торреано, так что получилось километров двадцать. Горы туманны, но становятся всё ближе и четче – пока, наконец, не подъехал прямо к первым холмам. Цветы, цветы, сельская Италия! И всё это своими ногами! Не хуже, чем переход из Тиррении в Марина ди Пиза. В Чивидале поездил по городу; рискнул оставить велосипед, пока зашел в замечательный Tempietto longobardo (VIII века). На обратном пути начался дождичек, пришлось ехать магистралью; это 17 км, но с чудовищными мастодонтами-грузовичищами, которые обгоняют тебя на страшной скорости. Но даже и это оказалось приятно.
9-го съездил в Тричезимо. Полевые дороги, солнце, ветерок, прохладно. Удивительно нежные итальянские деревенские пейзажи, со слабо виднеющимися горами вдали. Черепично-красные пологие крыши с огромными карнизами; охряные, белые или серые стены; пинии, кипарисы, еще спящие виноградники.
Племянница синьоры Анджелины, нашей соседки, никогда не была в Риме (сама Анджелина явно тоже), только в Пизе и Флоренции, когда училась в школе. Муж – железнодорожник, имеет право на giro del mondo (кругосветное путешествие) бесплатно. Но говорит: «Неужели я и в отпуск поеду на поезде? Поезжай одна». Так что не поедет никогда.
Рассказ Джорджо Циффера: В Сицилии мать с двумя детьми. Как их зовут? – Didone e Enea. – Неужели? – Да, именно так: мальчик Didone, девочка Enea.
Швейцария
Сижу на Collège des professeurs. Человек 50 четыре часа подряд обсуждают сплошь административные и денежные вопросы. Тяжкое борение старенького Прието с молодыми волками-хомскианцами.
За распахнутым окном теплый вечерний дождь. Он гипнотизирует. Смотрю – и охватывает чувство совершенной ирреальности окружающего. Где я? Что за фарс – что я считаюсь как бы членом этого! Трудно передать, до какой степени мне всё это чуждо! Видимо, это какая-то игра. Так не заигрался ли я?