Дверь закрыта. Секунду я прислушиваюсь. Внутри тихо. Никаких признаков движения. Может быть, мне просто зайти, забрать свою цепочку с подвеской и удалиться? Нет, я не могу ворваться в его комнату без предупреждения. Даже полные козлы не заслуживают несоблюдения приличий.

Я стучусь – достаточно громко, чтобы Форд вздрогнул и проснулся.

– Мама? В чем дело? – кричит он за дверью.

– Это не мама, а я. И я захожу.

– Ава?

Прежде чем распахнуть дверь, я выжидаю пару секунд – вдруг парню нужно прикрыться? Нет, я, конечно, уже видела девяносто девять процентов его тела благодаря его привычке устраивать передо мной стриптиз при любой возможности. Форд даже не подозревает, что линии загара существуют в природе. И все же… пусть прибережет оставшийся процент плоти для себя. А у меня ее лицезреть нет ни малейшего желания.

Я захожу. Форд сидит в кровати. Его кучерявые волосы торчат так, словно парня только что огрели электрошокером. С двух сторон от него посапывают кошки. Форд смотрит на них, не узнавая, а потом пытается сфокусировать свой взгляд на мне. Яффа – оранжевая кошка – спрыгивает на пол и тут же обвивает мои лодыжки. По привычке я наклоняюсь и глажу ее.

– Ава, я так рад, что ты пришла…

– Я пришла лишь затем, чтобы забрать свое украшение.

– Ну почему ты меня не выслушаешь?

Может, мне просто достать из-под кровати подвеску? Если она, конечно, еще там… Нет! Я должна вести себя с достоинством, показать Форду, что я лучше и выше его.

– Валяй, говори.

– Хорошо, – садится прямее Форд, а я не могу избавиться от ужасного ощущения: он уже давно отрепетировал, что и как говорить. – Помнишь, когда поместье только выставили на продажу, а Тай все еще пытался выплатить долги за счет винокурни?

– Он пытался спасти дом, – киваю я.

– Да как же! – округляет глаза Форд, словно это неправда. – Дело в том, что я видел его тогда в городе возле ломбарда. Ну, того самого, что стоит рядом с той убогой адвокатской конторой, ты знаешь! Я решил с ним поздороваться, но, когда дошел до ломбарда, Тай уже стоял внутри и выкладывал на прилавок личные вещи твоих родителей. Которые они наверняка хотели, чтобы ты сохранила: отцовский «Ролекс», их обручальные кольца и всякое такое…

Мой рот непроизвольно открывается и закрывается. Потому что Форд ошибается: моих родителей похоронили с этими вещами.

– Я понял, что рано или поздно Тай отнесет в ломбард и это украшение. А я знал, как оно тебе дорого. Поэтому я спрятал его… для тебя. Понимаешь? Я старался для тебя. Я хотел тебе сказать, что оно у меня, но потом забыл… Пока… ты сама не увидела его в том видео, что выложила Фрейя.

Вот оно – напоминание о том, что мне нужно дать волю гневу!

– Ты хочешь сказать, что спер подвеску для того, чтобы ее не выкрал дядя Тай? Ты хоть понимаешь, как абсурдно это звучит? Дядя Тай никогда бы не обокрал меня. Он – моя семья. Да и украшение не стоит столько, чтобы его красть.

– Достаточно, чтобы поставить на пару лошадок, – фыркает Форд.