— А ты бы полетел? — спросил Стивка. — Наверно, сдрейфил бы.

Вопрос был неожиданный, и Андрюша ответил не сразу.

— Просто никто не звал.

Мальчики уже прошли улицу, последнюю трамвайную станцию и вошли в парк. Тут все было полно садовой утренней жизни. Свистели и чирикали птицы. Усиленно отдавали аромат цветочные клумбы, еще сохраняющие утреннюю свежесть и блеск утренней поливки. Тут тоже аллеи пахли песком, прибитым струей из шланга. Было безлюдно, наверху купы деревьев то здесь, то там вдруг приходили в движение, переговаривались целыми толпами: говорят одни, другие внимательно слушают, те окончили говорить, начинают говорить эти. И в тяжелых массах листвы, так же, как и на листьях цветов, блеск и сверканье, а мощные стволы платанов или тополей, освещенные проскользнувшим сквозь листву лучом, стоят молочно-голубые, по цвету почти такие же, каким бывает лицо Фины Ангелиди вечером при свете лампионов. Иные же стволы похожи на добрых медведей: толстые, мягкие, гладкие, такие, что хочется погладить, — стоят на мягких лапах. Хорошо! Так как же это: «Земля — враг»? Зачем кривить душой? Всё радует и томит.

Но вопрос Стивки продолжал мучить Андрюшу, и он сказал самому себе в утешение:

— Я уже летал. Почти как на аэроплане. Тренировка!

— Вот заливает! Вот финтит! Летал на гигантских шагах!.. Это что? Вот если на воздушном шаре, другое дело — на тебя может налететь комета. Ты сам рассказывал.

— Ты это нарочно, что ли? Я рассказывал не так. Туда, где кометы, никто не летает — закон Ньютона.

— Подумаешь! Кто его установил?

— Ну, Стивка, с тобой и говорить нельзя. Наука, а он: «кто его установил», — это невежественно. Надо знать закон притяжения, а ты попираешь.

— Куда я попираю?

— Не куда, а реальность попираешь — вот что!

— А я тебе скажу, что это даже хуже — все знать. Скучища! Ты сам мне рассказывал: раньше тоже считали, что все уже знают, а Коперник доказал, что всё наоборот.

Андрюше стало слегка совестно. Того и гляди Стивка уличит его в хвастовстве. Он примирительно сказал:

— Постой, возьмем семечек, у меня есть деньги.

Купили у старушки семечек.

— Бери с фисташками, — посоветовал Стивка. — А может, еще пряников? Мало взял пирожков.

Купили ржаных пряников с медом — на копейку пара. Услащенный Стивка, от которого сегодня пахло чесноком, спросил:

— А кто величее: Коперник или Галилей? Кто самый великий?

— Такого еще нет. Самый великий будет тот, кто обнаружит, откуда взялась земля, или откроет новую землю.