— Перед тем как вам ответить, мне хотелось бы ввести вас в курс дела: практически все, чем мы располагаем на данный момент, с превеликим трудом раздобыто в Гонконге нашими людьми. Говоря откровенно, многое тут строится на догадках. Прямых свидетельств у нас нет.

— Кого вы имеете в виду под «нашими людьми»? И куда смотрели эти чертовы англичане? Это же им вы отдали досье из «Тредстоун»!

— Я не мог поступить иначе: они представили нам доказательства того, что убийцей был человек, носивший имя, использованное нами при осуществлении разработанной в «Тредстоун» операции. Короче, его звали так же, как и вас в свое время. Будучи не в состоянии идентифицировать упомянутое в материалах лицо, англичане поневоле обратились за помощью к нам. Наши люди немало потрудились после гибели английского разведчика, пытаясь выявить все его связи: они полагали, что убил бедолагу резидента один из его осведомителей. Ребята собирали распространившиеся по Макао слухи, которые, как оказалось, содержали и правдивые сведения…

— Я еще раз спрашиваю вас: кто же был тот убитый, за которого мне собираются мстить? — прервал Мак-Эллистера Уэбб.

— Жертвой в тот раз стала женщина, — произнес сотрудник Госдепартамента. — Жена гонконгского банкира по имени Яо Мин, тайпана, чей банк — лишь малая толика его состояния. Принадлежащая ему собственность столь велика, что его многократно приглашали в Пекин, где он выступал в роли инвестора и консультанта. Он пользуется огромным влиянием, и встретиться с ним не так-то легко.

— И как же произошло это убийство?

— При отвратительных, но вовсе не столь уж необычных обстоятельствах. Супруга Яо Мина, посредственная актриса, снимавшаяся во многих местных фильмах, была намного моложе своего мужа и страстностью своей напоминала норку во время течки, — простите меня за подобное сравнение…

— Ничего, продолжайте, пожалуйста, — сказала Мари.

— Однако он относился к ней по-иному: она, молодая, красивая, была для него всего лишь радующей взор игрушкой, вносящей некое разнообразие в привычный строй суматошной жизни в колонии, чей «высший свет» не отличается особой нравственностью. Один уик-энд тамошние толстосумы проводят в Макао, где играют по самым высоким ставкам, а на следующей неделе они уже наблюдают за скачками в Сингапуре или летят на Пескадоры[20], чтобы развлечься в подпольных опиумных притонах, служащих и местом состязаний в стрельбе из пистолетов: там они заключают пари на баснословные суммы, стараясь заранее предугадать, кто именно из партнеров по игре с неизменно смертельным исходом, сидящих за столиком напротив друг друга, сумеет быстрее зарядить свое оружие и поразить соперника. И, конечно, не обходится и без наркотиков, пользующихся у них большим спросом. Последним любовником жены Яо Мина был торговец этими снадобьями. Товар доставляли ему из Гуанчжоу, как называется ныне Кантон.[21] Тайный маршрут пролегал по Глубокому заливу, вдоль восточной границы Лок-Ма-Чу.

— Поговаривали, будто этим путем пользуются многие торговцы наркотиками, — вставил Уэбб. — Но почему ваших людей заинтересовал вдруг этот субъект и род его занятий?

— Род его занятий, как вы изволили выразиться, привлек к себе наше внимание лишь потому, что довольно быстро сей делец стал по существу единственным в городе, а может и во всем крае, крупным торговцем наркотиками. Он активно устранял конкурентов, подкупая китайских пограничников с тем, чтобы те топили их лодки вместе с пассажирами. Очевидно, солдаты неплохо справлялись со своим делом: на речных отмелях и в прибрежной грязи с каждым разом находили все больше изрешеченных пулями тел. Однако война между преступными группировками не прекращалась, и этого торговца, любовника молодой жены тайпана Яо Мина, приговорили к смертной казни.

— Согласно традициям, несчастного заранее известили об ожидавшей его участи, — вставил Уэбб. — И тогда он скорее всего обзавелся двадцатью телохранителями.

— Вы правы, — подтвердил Мак-Эллистер. — Но к подобным мерам предосторожности прибегают обычно лишь в том случае, когда в роли охотника выступает ставший уже мифом убийца. И впрямь противники Яо Мина наняли для исполнения приговора не кого-то еще, а человека-легенду.

— Борна, короче говоря, — прошептал Дэвид, покачав головой и закрыв глаза.

— Да, — произнес Мак-Эллистер. — Две недели назад этот торговец наркотиками и жена Яо Мина были застрелены в Макао прямо в постели в отеле «Лисбоа». Зрелище было не из приятных: тела убитых едва можно было опознать. Стреляли из автомата «узи». Все осталось шито-крыто: полиция и чиновники получили крупные взятки, — понятно, деньгами ссудил их тайпан.

— Позвольте мне высказать одно предположение, — проговорил ровным голосом Уэбб. — Вы сказали — «узи». Но из этого оружия были совершены и все предыдущие убийства, приписываемые Борну.

— Точно такое оружие было обнаружено и в коулунском кабаре в Тим-Ша-Цуи. Там тогда осталось в комнате для тайных встреч пять трупов. В числе жертв оказались трое крупных местных предпринимателей. Английские власти не стали проводить тщательного расследования. Нам они показали потом несколько весьма впечатляющих фотоснимков.

— А как там этот тайпан Яо Мин, супруг актрисы? — произнес Дэвид. — Не обнаружили ли ваши люди, что он причастен к этому преступлению?

— Главное, что им стало известно, так это то, что он был одним из осведомителей МИ-6. Тот факт, что он поддерживал связь с Пекином, повышал заинтересованность английской разведки в сотрудничестве с ним. Он был для нее бесценным источником информации.

— И все же его жена, его горячо любимая жена была убита…