Крупные компании и банки уже доминировали в Германии, когда Гитлер пришел к власти в 1933 году. В последующие годы власть и привилегии крупного бизнеса еще увеличились. Это тенденция к экономической концентрации и капиталистическому гигантизму или «монополистическому капитализму» в то же время проявлялась и в странах, где не было фашистов у власти, например, в США. Это показывает, что нацизм — и фашизм вообще — не мешал развитию капитализма и не искажал его, и что капитализм при нацизме мог развиваться более или менее нормально. Более того, именно при нацизме немецкий капитализм в 1930-е годы впервые попробовал добиться своих главных целей — максимизации прибыли и приобретения капитала, как пишут в своих работах эксперты по экономической истории Третьего Рейха Кристоф Бухгейм и Йонас Шернер.

Это миф, что партия Гитлера была «социалистической», а Третий Рейх, якобы, был «антикапиталистическим». Гитлер сдержал данное им промышленникам и банкирам обещание, что он будет соблюдать всяческое уважение к частной собственности. Нацисты не были коммунистами, они не обобществляли средства производства. Существующие классовые отношения и установленный социальный порядок не были ими изменены. Те, кто находится на самом верху социальной иерархии, остались на своих тепленьких местечках; а те, кто осел в самом ее низу, там же и остались, трудясь рабским трудом и горестно вздыхая. Немецкая капиталистическая система осталась нетронутой, немецкие капиталисты занялись «золотым бизнесом». Вопреки утверждениям некоторых историков, капиталистической системе, существовавшей в Германии, никогда не угрожали гипотетические нацистские планы в отношении смены частных компаний государственными предприятиями. Государственные предприятия, например, завод имени Геринга (Reichswerke Hermann Goring) были созданы только в таких случаях, когда они были очень важны для программы перевооружения, но их низкий потенциал рентабельности делал их неинтересными для частного сектора. Четырехлетний план нацистов отнюдь не был инструментом для централизованного экономического планирования, такого, как почти одноименные планы в Советском Союзе, но служил для стимулирования и синхронизации производства частных компаний, которые были вовлечены в программу перевооружения. Этот план позволил крупным компаниям, таким, как ИГ «Фарбен», еще больше контролировать немецкую экономику. Перевооружение и подготовка к войне, конечно же, тоже требовали тесного сотрудничества с нацистским режимом и с армией, что неизбежно привело к усилению государственного вмешательства и к милитаризации экономической жизни, к тенденции, которая в течение войны будет только усиливаться. Но немецкая экономическая система осталась капиталистической, и для крупных компаний и банков стало возможным получить еще большую прибыль. Упомянутые выше эксперты Бухгейм и Шернер утверждают, что экономическая система нацистов не характеризовалась централизованным планированием и вмешательством государства, но при этом оставалась ориентированной на свободный рынок. А британский историк Алан С. Милуард подчеркивает, что экономика при Гитлере «оставалась исключительно областью частного капитализма».

Гитлеровское государство было основано элитой и действовало на ее благо. Вовсе неправда, будто бы Третий Рейх был своего рода государством всеобщего благосостояния, в котором немецкие рядовые граждане катались как сыр в масле за счет элиты, как утверждают историки вроде немецкого автора Гоца Али. Не надо обманываться на этот счет только из-за того, что при Гитлере повысилась заработная плата до вычисления налогов, особенно заработная плата рабочих, чьи услуги были очень востребованы в контексте программы перевооружения. На самом деле, чистая покупательная способность рабочих упала из-за того, что цены при этом резко выросли и, например, в 1938 году они уже были на 20, а то и на 25 процентов больше, чем в 1933 году, когда Гитлер пришел к власти. Если уровень чистой заработной платы в 1933 году принять за 100 %, то этот показатель упал до 94,4 % в 1938 году. В частности, резко выросли цены на продовольствие, так что немецкая рабочая сила была заметно хуже накормлена, чем рабочие времен Веймарской республики. Чистая покупательная способность также упала за счет официальных или неофициальных, но обязательных взносов, подлежащих уплате для нацистских операций по оказанию помощи армии, таких как «Зимняя помощь», и для членских взносов в какие-то из более чем 100 нацистских организаций, которые росли как грибы после дождя. В результате всего этого немецкий рабочий в 1936 году получал на 20 процентов меньше, чем в 1928-м (последний год перед началом Великой депрессии). В Третьем Рейхе Гитлера уровень жизни наемных работников так никогда и не поднялся до уровня 1928–1929 годов. Даже в конце 1930-х годов, когда началась программа перевооружения, и не было больше безработицы, бесчисленные немцы все еще жили в удручающей нищете.

Заработная плата также упала в процентах от национального дохода. В 1933 году заработная плата составляла 63 % ВВП, в 1938 году — только 57 %. Таким образом, заработная плата упала, а прибыли заметно и быстро выросли. Эти два события были связаны между собой, и у них было общее происхождение: нацисты сохранили заработную плату на как можно более низком уровне, чтобы помочь своим друзьям, хозяевам банков и больших компаний, максимизировать свою прибыль. Благодаря Гитлеру и его приспешникам германский капитал смог, таким образом, заполучить больший кусок от пирога ВНП.

Кроме того, гитлеровский режим продлил рабочий день. Вскоре после захвата Гитлером власти рабочие уже должны был работать на три-четыре часа дольше в неделю, чем в годы, предшествовавшие 1933-му. В 1933 году немецкие рабочие работали в среднем чуть меньше 43 часов в неделю, но в 1939 году уже в среднем до 47 часов.

Мелкой буржуазии также жилось в Третьем Рейхе не слишком сладко, хуже, чем в Веймарской республике, — и уж точно гораздо менее благополучно, чем они сами ожидали. На самом деле, она в большом количестве поддержала НСДАП и надеялась, что гитлеровский режим будет благосклонен к ней, поддержав ее как против капиталистов, со стороны которых она чувствовала давление, так и против пролетариев, которых она считала ниже себя. Но в Третьем Рейхе мелкая буржуазия жила ничем не лучше наемных рабочих.

Из обещаний Гитлера, например, о понижении банковского процента и т. д. и о том, что станет меньше конкуренции для владельцев магазинов со стороны больших магазинов, ничего не было выполнено. Заказы и прибыль от его программы перевооружения уходили в большие компании, а не в руки маленьких бизнесменов. Напротив, чтобы помочь финансировать эту программу, нацисты вводили все новые и более высокие налоги, что означало тяжелый удар для малых предпринимателей. Бесчисленное множество мелких бизнесменов зарабатывали все меньше и меньше денег, были вынуждены закрывать свой бизнес и пополнять ряды наемных работников. Пролетаризация, которой они так боялись, и страх перед которой привел их к вступлению в нацистскую партию, стала для многих членов мелкой буржуазии реальностью после прихода нацистов к власти.

Аналогичная участь постигла и немецких крестьян. Их тоже не слишком-то отблагодарили за поддержку нацистов. Режим предоставлял субсидии и другие льготы крупным землевладельцам, потому что они были тесно связаны с Гитлером. Но из обещанных земельных реформ, которые пошли бы на пользу большинству мелких фермеров, ничего не было реализовано. С целью предотвращения того, чтобы промышленникам пришлось платить рабочим более высокую заработную плату, нацисты заморозили цены на сельскохозяйственную продукцию. Это, конечно же, было осуществлено за счет мелких производителей, тем более что крупные компании могли заплатить более высокие цены за сельскохозяйственную технику, удобрения и все то, что было нужно сельскохозяйственным рабочим. И многие из них тоже разорились и были вынуждены искать оплачиваемую работу.

В 1936 году, когда Гитлер находился у власти уже три года, немецкий национальный доход распределялся так же неравномерно, как и в годы до Первой мировой войны, причем гораздо более неравномерно, чем это было в Веймарской республике. Верхние 10 процентов населения получали почти такую же долю из этого дохода, как и в 1913 году, но доля дохода наименее обеспеченной половины населения, которая в 1928 году составляла 25 процентов, сократилась до 18 процентов. Так что для рабочих, служащих, фермеров и мелких предпринимателей Третий Рейх принес не прогресс, а заметный упадок.

Политическая, социальная и экономическая эмансипация низших классов в Европе началась с Французской революции. В XIX веке этот процесс демократизации достиг большого прогресса, причем в основном через революции, подобные тем, что произошли в 1848 году. Он достиг своего пика вместе c Русской революцией. Именно она заставила власти многих стран после Первой мировой войны провести политические и социальные реформы, чтобы предотвратить осуществление планов тех, кто становились все более и более радикальными в поисках перемен. Именно эта ситуация породила на свет Веймарскую республику — одну из самых демократических стран в мире.

Ее население пользовалось всеобщим избирательным правом, пропорциональным представительством и существенными социальными услугами. Это не была какая-то демократическая нирвана — консервативная, антидемократическая элита продолжала доминировать там и искала авторитарного лидера, но рядовые немцы и немки еще никогда прежде не достигали такого прогресса.

В лице Гитлера элита нашла своего человека, и Третий Рейх представлял собой огромный шаг назад по сравнению с Веймарской республикой. Гитлер не испытывал ничего кроме презрения к самой идее «свободы, равенства, братства», к демократии, пацифизму, либерализму и социализму. Третий Рейх означал «гигантскую контрэмансипацию», выражаясь словами итальянского философа и историка Доменико Лосурдо. Никогда раньше движение за освобождение низших классов не получало такой сокрушительный удар, который, кроме всего прочего, был нанесен человеком, утверждавшим, что он, якобы, говорит от имени народа, человеком, который осмелился называть свои идеи «социалистическими», а свою партию — «рабочей».

Этот разгром многочисленных «маленьких» немцев был триумфом для относительно незначительного числа «больших» немцев, прежде всего для представителей крупного бизнеса и высших финансовых кругов. Так что не удивительно, что они были «почти единодушны в своей поддержке режима и гордились его достижениями», как писал американский историк Джон Гиллингем. Многие «маленькие» немцы были очень недовольны тем, что с ними обращались при нацистском режиме именно так, как они того боялись, или просто потому, что Гитлер не дал им того, чего они от него ожидали. Большинство людей, однако, адаптировались и помалкивали. Причина этого была проста: малейшая попытка выражать недовольство, протестовать и бастовать могла привести к потере работы или аресту гестапо, а, может быть, и вовсе к пребыванию в концлагере. Кроме того, нацисты развернули массовую пропаганду для того, чтобы убедить немцев в том, что они никогда еще не жили так хорошо. К самой эффективной пропаганде относится деятельность организации «Крафт-дюрш-Фройде», а также знаменитый проект Volkswagen («народный автомобиль»). Это заставило сотни тысяч мелких вкладчиков поверить в то, что благодаря фюреру они скоро смогут в своем собственном маленьком автомобиле ездить по автобану. Многие из них отреагировали тем, что они именовали Selbstunterwerfung («надежда на себя»): они убеждали себя, что у них все хорошо при Гитлере. Даже гораздо позже, в 1950-1960-е годы, многие немцы все еще верили, что Гитлер на самом деле был не так уж плох для самих немцев, даже и для простых людей, и что он совершил ошибку, «только» убив евреев и развязав войну.

Гитлер пришел к власти вовсе не при помощи или поддержке большинства немцев, и для большинства немцев — 99 процентов вместо 1! — нацистский режим не принес никакой пользы, только много горя. Но слишком многие немцы — из всех классов — позволяли себя использовать, приспосабливались или не оказывали никакого сопротивления. Они помогали Гитлеру, пассивно или активно, написать эту темную, самую позорную страницу в истории их страны. Но представление о том, что Гитлер действовал демократическим путем, другими словами, что он был приведен к власти немецким народом, и что его Третий Рейх был своего рода «государством всеобщего благоденствия», в котором рядовые немцы жили как у Христа за пазухой — это миф, который сильно искажает действительность.