— Только вот не надо говорить мне, что ты еще не готов и хочешь снова перенести сроки! Хватит! Я не потерплю…

— Я согласен, — оборвал я его гневную тираду.

— Что? — он запнулся и закашлялся. — Согласен?

— Да, — я пожал плечами.

Иван Станиславович пожевал губами, скосил глаза в документы перед собой, словно не знал, что мне ответить.

— Куда мне отправить запрос или как это делается? — решил я нарушить затянувшуюся паузу.

— В канцелярию, — задумчиво сказал он. — Да-да. В канцелярию. Я очень рад, что ты образумился. Ведь ты — Эгерман! Древнейший род! А это значит…

Я перестал его слушать, почти наизусть зная, что он сейчас скажет. Великие… бла-бла… потомки… бла-бла… трон… бла-бла. Одного раза хватило, чтобы запомнить.

— Отец, а что у нас с финансами? — вдруг спросил я, оборвав его на середине фразы.

У меня в голове никак не соотносилась запущенность замка и его слова о семье и роде. Неужели аристократия может быть бедной?

Он сбился с мысли, побледнел, потом покраснел, начал открыть и закрывать рот, как крупная рыба, которую выбросили на берег. На долю мгновения я испугался, что у него сейчас сердце остановится.

— Так плохо? — сделал я логичные выводы, глядя на его реакцию.

Вместо ответа, отец выдохнул и словно уменьшился в размерах. Но затем напрягся и поднял на меня глаза. В них плескалась злоба.

— С каких пор тебя это стало интересовать? Я же сказал, что денег не дам! Мы древний княжеский род! У нас все прекрасно!

Выплюнув последние слова, он снова уставился в бумаги, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Я пожал плечами, поднялся и вышел из малой гостиной.

Значит, положение дел куда хуже, чем я думал.

Проблем все прибавлялись и прибавлялись, как космический мусор на орбите. Если я сейчас не начну со всем этим разбираться, то вскоре могу остаться с голой задницей или с дыркой в груди от чьей-нибудь шпаги. Если отец не может разобраться с этим, придется брать все в свои руки.

Я спустился по лестнице и остановился у одной из картин, где изображена сцена сражения. Отважные бойцы с перекошенными в криках лицами, бросались на шпаги противника. Не эти ли самые картины раньше висели в коридоре? Зачем такое выставлять напоказ? Как украшения? Странный выбор. Лучше уж бы повесили женские портреты. Или еще пару шпаг.

Пока я изучал полотно, то услышал негромкий стук каблуков.