В более простых вариантах взрослый говорит ребенку что-то пугающее или позорящее: «Руки отвалятся», «Бородавками покроешься», «Такая маленькая, а уже такая распутная, что из тебя вырастет», «А ну убери руки», «Предлагаешь себя всем, как девка на панели» и так далее. Чаще всего дети даже не понимают смысла этих слов, но могут увидеть ненависть и страх взрослого по его невербальным проявлениям и потому уверяются, что делают что-то ужасное и что-то с ними не так. В этом случае ребенок репрессирует свои чувства и ту часть своей личности, которая несет в себе сексуальные желания, и ее потом трудно восстановить. Получение удовольствия от своего тела требует соединенности с телом, которая в случае таких репрессий нарушена. Это очень похоже на диссоциацию тела у жертв сексуального насилия, и терапевтическая работа в этом случае тоже будет похожей в своей медлительности и бережности: терапевт сосредотачивается на возвращении чувствительности, которая связана с сильными и разрушительными переживаниями стыда, вины, гнева и собственной неадекватности. Постепенно человеку вновь становятся доступными любопытство и удовольствие. Его тело оживает, когда человек возвращается в себя с детскими ощущениями удивления и радости от того, что оно существует, и с намерением пользоваться его возможностями без страха.
Аноргазмия также может быть отражением мазохистического характера с его невозможностью получать удовольствие и быть удовлетворенным, поскольку тогда рушится вся выстроенная им на вине и обязательствах социальная среда. Кончить в такой среде – значит проиграть, дать партнеру переживать себя хорошим и удовлетворяющим и с этим потерять власть. От секса мазохист при этом не отказывается, но его партнер точно знает, что оргазма у мазохиста нет: в отличие от истероидного или депрессивного, которые могут симулировать оргазм или просто не говорить о своих сексуальных сложностях для того, чтобы не быть отвергнутым или для того чтобы не создавать партнеру проблем, мазохист не отказывает себе в удовольствии подчеркнуть, что секс нужен только партнеру, а для него самого является жертвой. Терапевтическое исследование в этом случае будет направлено на изучение частной мазохистической манипуляции, а терапия в целом – на коррекцию характера в его глубоком невротическом или пограничном варианте.
При отсутствии системных сложностей отношений, серьезных вторичных выгод личности, сексуальных травм, а также при сохранной способности получать оргазм в мастурбации задача возвращения или появления оргазма в сексе с другим человеком сводится к обучению этого другого человека тому, что нужно делать, чтобы у меня был оргазм. Терапия в этом случае поддерживает развитие прямых коммуникативных посланий и смелость в реализации собственных желаний с безопасным и подходящим партнером.
Вагинизм – это спазм влагалища, непроизвольное сокращение лобково-копчиковой мышцы, которое делает проникновение во влагалище невозможным или болезненным. Женщина переживает его как тик глаза или подергивание конечностей при засыпании в том смысле, что она совершенно не контролирует ни его возникновения, ни его силы или длительности, ни расслабления влагалища при приступе вагинизма. Такой спазм может наблюдаться как у девственниц, так и у имеющих сексуальный опыт. Он может возникать в ответ на попытки ввести во влагалище пенис, или палец, или тампон, или гинекологическое зеркало. По всей видимости, этот спазм связан с опытом боли или ожиданием боли. Также он может быть бессознательным отвержением партнера в связи с личными или полученными в этих отношениях психическими травмами, когда секс, проникновение, близость невозможны на уровне тела. Терапия вагинизма предполагает большое количество исследований: только понимание того, что за психический материал скрыт за таким физиологическим проявлением, сделает работу по обучению расслаблению эффективной.
Сексуальные сложности, которые возникают и развиваются внутри конкретных отношений, должны восприниматься как часть этих отношений и исследоваться именно в этом ключе. Чаще всего сексуальные сложности в отношениях содержат в себе проекции агрессивных переживаний партнеров, или являются метафорой теневого содержания отношений, которое обоими партнерами отрицается, или служат сочетанием этих двух вариантов.
Агрессивные эмоции проецируются в секс тогда, когда в отношениях для них недостаточно места. Классическим примером таких проекций будет импотенция или фригидность (или вагинизм) партнера, который во всем остальном очень покладист и неконфликтен. Подавленные гнев и недовольство, непроявленное внешне отвержение превращаются в отвержение на уровне эрекции. Можно сказать, что импотенция в этом случае работает как симптом, позволяющий реализовать то, что в другом виде реализовать невозможно.
Потеря интереса к сексу также может удовлетворять такие агрессивные тенденции, а может выражать потребность в дистанции со слишком сливающимся, поглощающим партнером. Для возбуждения нужна дистанция, нужна достаточная степень дифференцированности между мной и другим, поскольку испытывать сексуальное возбуждение к себе – это все же нездорово, хотя и случается в нарциссических вариантах, в которых импотенция или фригидность могут быть отражением или наказанием за излишнюю отдаленность. В норме мы нуждаемся в пространстве, в свободном воздухе для собственной личности, на котором могут развернуться наши желания. Если пространства нет – то и желания нет, даже если словами говорится что-то противоположное.
В нем находят отражение взаимность или невзаимность чувств, истинные потребности, с которыми партнеры идут в эти отношения, а также настоящая цена, которую каждый их них за это платит. Он может отражать дисбаланс, когда в паре удовлетворяются потребности только одного участника, и способы, с помощью которых люди договариваются или не договариваются. То, что человек не хочет знать о себе и о своих отношениях, может быть ясно видно в том, как устроена в паре сексуальная жизнь.
Интерпретации происходящего не могут быть стандартизированными, поскольку каждые отношения уникальны и одно и то же проявление может заключать в себе разные силы. Например, в двух разных парах, которые решились на секс втроем, это решение несет различную смысловую нагрузку.
В первой паре главным является миф о том, что муж мудрее, опытнее и лучше знает, что нужно для жизни, чем его простая и глупенькая жена, которую он всему научил. Исходя из этого же мифа они иногда приглашают в свои отношения какую-нибудь девочку: он считает, что современная и сексуально раскрепощенная пара должна экспериментировать с партнерами и наркотиками и что это только укрепляет связь. Она соглашается и вслух говорит о том, какими счастливыми делают их эти эксперименты и как за счет этого им удается сохранить неутихающую страсть. При этом вне этих экспериментов секса у них почти нет, поскольку она много работает и не особенно хочет своего неухоженного, тощего мужа-йога, который все знает лучше всех. Вместо него ей иногда хочется простую и красивую девочку, которая не будет ей рассказывать, что нужно делать, а будет хорошо пахнуть и давать ей много телесной ласки, а муж в это время будет просто смотреть и не мешать процессу.
Во второй же паре общая любовница поддерживает не столько сексуальные страсти, сколько эмоциональную историю о несчастном муже и обслуживающей созависимой жене. В этом браке жена много лет вытаскивала мужа из долгов, лечила, устраивала ему жизнь и карьеру, а когда это получилось – то столкнулась с пустотой своего брака. Тогда пара завела постоянные отношения с любовницей, у которой пограничная организация личности, и эти отношения снова сделали мужа несчастным и нуждающимся в спасении, потому что он влюбился в эту девочку, а она пыталась им манипулировать и использовать эту влюбленность для эмоциональных и материальных выгод (похожая история рассказывается в одной из сюжетных линий сериала «Почему женщины убивают»). Жена, спасающая мужа от этой хищницы и семейный очаг от вреда, который ему могут нанести, снова оказалась на своем месте.
Невротические проблемы отношений
Переживания людей об их отношениях являются самой частой причиной поиска психологической информации или обращения к психотерапевту. Причинами такого беспокойства являются чаще всего не психические расстройства, а некие неумения или незнания, чей дефицит действительно может восполнить психологическая литература или работа со специалистом. Этот процесс больше похож на развитие, чем на коррекцию, и его задачи тоже выглядят скорее развивающими, обучающими, чем корректирующими.
К таким задачам можно отнести формирование гибких границ, повышение чувствительности в области своих чувств и потребностей, обучение прямо, а не манипулятивно коммуницировать. К сожалению, традиционные модели отношений, которые были нашими примерами в детстве или которые показаны с помощью средств массовой информации, нездоровы. Мы живем во тьме и нуждаемся в популяризации простых правил, базовой психической гигиены, которая со временем может стать привычкой. «Скажи прямо», «Делай то, что хочется, и не делай того, что не хочется», «Не бывает плохих чувств», «Плакать не стыдно», «Депрессия – это не слабость», «Насилие ненормально», «Девочка может работать в мужской профессии», «Нуждаешься – попроси», «Взрослые дети должны жить отдельно от родителей», «Человек должен быть финансово независим», «Отношения и дети не обязательны для счастья» и множество других являются такими правилами. Они просты и категоричны, и они точно подходят не ко всем ситуациям и не отражают глубины, индивидуальности и разнообразия мира, но они служат базовой психологической электрификации.
У всех бывают сложности в отношениях, но чем более человек психически здоров, тем более здоровые и удовлетворяющие отношения (базовые принципы которых были приведены в первой главе в разделе о ресурсах) он сможет построить и тем более он способен получить пользу от этих простых правил. Нэнси Мак-Вильямс формулирует современный взгляд на психическое здоровье человека с помощью шестнадцати пунктов. «Пробелы» в этих пунктах будут обусловливать сложности отношений, которые, соответственно, исчезают с личным развитием и компенсацией этого личного пробела.
Приведем эти признаки психически здоровой личности с пояснениями о том, какое влияние на отношения оказывает та или иная личная способность или качество.
1. Способность любить другого человека. В этом пункте Мак-Вильямс описывает любовь без идеализации, способность быть искренним и преданным человеку, обладающему своими темными сторонами и недостатками. Очевидно, что такая способность к цельному, нерасщепленному восприятию другого создает способность выдержать разочарование, наступающее после очарованной влюбленности, и в дальнейшем вместо отвержения при открытии неидеальных сторон партнера испытывать близость и увеличение любви. Способность говорить правду другому, не обслуживая сохранение собственного идеального образа в его глазах, также является результатом такого личного навыка, как и отсутствие потребности искать другого, который был бы получше этого.
2. Способность работать, создавать и творить. Способность выносить рабочее напряжение и выполнять рабочие обязанности длительное время делает пару функциональной во внешнем мире. Навык организовать удовлетворительные отношения с работой делает каждого участника пары полноценным, самостоятельным и выраженным, что освобождает отношения от груза задач по личной реализации или от обработки комплексов друг друга.
3. Способность играть, шутить и быть несерьезным, способность проводить время, сосредоточившись на чувствовании, удовольствии и воображении. Без игры, которая является мостиком к иррациональному материалу, человек остается сосредоточенным на думании и делании, что осушает его личность и его отношения.