Белеор отпустил мальчика, вставая и бубня себе под нос:

– Эта стерва из-за каких-то там сказок от собственного племянника отреклась. Подумать только.

–Ч-Что?

Лесник снова повернулся к мальчику:

– Твоя рука – дар. В ней скрыты возможности, недоступные другим, что бы они там себе не думали. И то, что ты выжил, тоже чудо. Один, из всей деревни. Просто представь, на сколько тебе повезло!

– Простите, дядя Белеор. – буря чувств пылала внутри мальчика, и старик видел это в его глазах.

– Не за что просить прощения. Ты можешь жить у меня в хижине, если хочешь. Но я обучу тебя ремеслу охотника и егеря, раз ты не желаешь быть обузой. Покажу тебе всё, что знаю.

– А что взамен?

– Взамен…будем считать, что у тебя передо мной долг. Может, когда-нибудь, мне что-то будет нужно, а ты мне поможешь. Заметано?

Мальчик смотрел в тёмно-голубые глаза лесника, после чего решительно сказал:

– Я согласен.

– Значит, на том и порешим. – Белеор внимательно посмотрел в лицо Адэну. Да, похоже он действительно готов к такой судьбе. Несмотря на то, что глаза его ещё было красные от слёз, он осознанно соглашался.

– Всё, хватит на сегодня слёз. Идём к Мелеру. Возьмём деньги за шкуры и поедим где-нибудь.

Адэн кивнул.

Уже по дороге к магазину Белеор остановился и спросил у мальчика:

– В первый день, когда очнулся, ты сказал, что тебе семь, верно?

– Семь…а, лет. Уже восемь! – с некоторой гордостью в голосе ответил Адэн. – Середина последнего месяца осени уже же прошла?

– Вроде как. Скоро начнётся первый зимний. Точно середина? – приподнял бровь лесник.

– Точно. – ещё с большей гордостью ответил мальчик.

Если Белеор не ошибался, семнадцатое последнего зимнего было не меньше недели назад, а всего в нём тридцать пять дней. Можно будет подарить что-нибудь мальчику, раз уж тот станет его воспитанником. В честь крепкой дружбы, так сказать.