– Не уверен, что верно понял последнюю просьбу, – признался Пулман. – Мне ее переадресовал директор Кроу, а с ним связались с корабельной рации на борту речного катера.

Грей принялся соображать: выходит, Шарли сбежала, изложила ситуацию и еще как-то умудрилась спасти Елену. Надо будет потом расспросить ее поподробнее…

– А что с судном на подводных крыльях? – спросил Грей.

– Это плохиши, если верить доктору Каргилл. Большего мне знать не надо.

На глазах у Грея торпеда приводнилась и тут же понеслась в направлении спасающегося судна. Нагнала его и подорвала одно из крыльев, начисто оторвав его от корпуса. Яхта, сохраняя скорость в тридцать узлов, еще какое-то время скользила на уцелевшем крыле, а потом медленно накренилась.

Со стороны берега к месту действия устремились корабли Королевских ВМС Марокко.

Пулман запеленговал сигнал спутникового телефона и дал отбой.

Грей обернулся в сторону скалистого берега: вдали в закатное небо поднималось плотное облако пыли и пепла. Это, конечно, не новый вулкан, но сразу вспомнился рубин на золотой карте.

В прошлом Хунайн изо всех сил постарался скрыть это место, защищая собственную эпоху – когда гремели священные войны и Крестовые походы – от ужасов и адского пламени Тартара. Казалось, история повторяется и мир опять балансирует на грани Армагеддона. Как ни жаль, конец света почти всегда готовил сам человек. Требовались люди вроде Хунайна, восстающие против тьмы и жертвующие собой во имя жизни.

Грей вспомнил, как Ковальски вслепую плыл по ядовитому озеру. Вспомнил кости на месте, где нашел последнее пристанище человек, совершивший когда-то такой же смертельный заплыв. Оба они – разделенные тысячелетиями – готовы были заплатить высочайшую цену ради общего блага.

Может, такие люди и есть подлинные мессии планеты?

Может, и не надо ждать спасения от Небес?

Может, мы сами наша последняя надежда?

Грей вспомнил цитату из Эдмунда Берка[63]: «Единственное, что нужно для триумфа зла, – это чтобы хорошие люди ничего не делали».

Он взглянул на заходящее солнце, вспомнил маленького сына и мысленно дал ему клятву:

«Я не прекращу сражаться со злом.

Ради тебя.

Ради нашего общего светлого будущего».