Глава 16

Украина и Киев встретили меня обычной жизнью. Многое в этой жизни было для меня новым, но я был готов на всё, ибо знал, на что иду.

Я посетил военкомат и встал на учёт. Год мне предстояло получать пособие за звание по пятьсот рублей в месяц. Мне предложили работу, но я отказался. «Добиваться всего буду сам», – решил я.

Через своего отца я устроился работать слесарем по ремонту автокранов и панелевозов в Управление строительной механизации (УСМ). Быстро вошёл в коллектив слесарей. Мне много помогали в освоении техники, и через месяц я мог работать самостоятельно, а ещё через месяц мне присвоили четвёртый разряд. Ещё через два месяца я получил пятый разряд. Работа была нелёгкая физически, но морально я был доволен. Зарплата была хорошая, и, кроме зарплаты, водителям платили наличными от трёх до пяти рублей за обслуживание.

Прошёл год моей работы в УСМ. Начальство было очень довольно мной, и я частенько получал благодарности и премии. Сдружился я с хорошим специалистом Валей Власюком. С ним мы подрабатывали после работы халтурой по ремонту и покраске частных автомашин. От него я научился очень многому.

Мысль о продолжении занятий меня не оставляла, но с моей работой учёбу я совместить не мог и поэтому решил перейти работать в другое управление – СУ-2. Это управление занималось арендой и обслуживанием передвижных компрессорных установок. На этой работе у меня было много свободного времени. Я посоветовался с друзьями и пришёл к выводу, что целесообразнее поступить на третий курс автодорожного техникума. Я приобрету гражданский диплом, освежу свои знания и, ко всему прочему, познаю новое.

Так, объединившись с таким же механиком, как я, Лёвой, мы начали делать деньги, работая по совместительству в литейном цеху и в разных торговых учреждениях, выполняя переделки магазинов и различные ремонты. Работа наша заключалась в том, чтобы завести компрессор и подать сжатый воздух на отбойные молотки. Бывало, правда, что приходилось ремонтировать молотки самим, но это было редко. В литейном цеху мы обслуживали стационарный компрессор, подающий сжатый воздух на машины для отливок водяных кранов. Мы зарабатывали приличные деньги.

Без экзаменов приняли меня в техникум, и я начал заниматься, лавируя между работами, чтобы не пропускать вечерние занятия. В техникуме я познакомился с людьми старше меня, которые занимали довольно приличные должности. Учиться их заставили приказы, требующие от должностных иметь дипломы. Так, например, Хелемский Гриша занимал должность начальника труда и зарплаты Министерства транспорта Украины. Совсем неважно было, какой диплом получишь, важно, что диплом, и желательно с гербом. А вот Лёша Краснов, отставной полковник, был начальником отдела кадров Министерства транспорта УССР. Фомин Сергей, Герой Советского Союза, – начальник ДОСААФ Железнодорожного района Киева. И ему тоже понадобился диплом с гербом. Были ребята, работающие в Госавтоинспекции, офицеры со стажем, и им потребовались дипломы. Было много других ребят, которых просто заставили посещать учебные заведения. Учился я хорошо, и даже больше. Будучи очень внимательным на лекциях, я успевал конспектировать за преподавателем всё, что он давал, и на работе в свободное время повторял записанный материал. Писал я очень быстро, как стенографист.

Надумал я обзавестись семьёй. Шесть месяцев встречался с девицей, которая была младше меня на девять лет. Не знаю, как и что, но я влюбился. Решили мы расписаться и расписались. Я перешёл жить к жене, на Подол, в полуподвальное помещение. В тесноте, да не в обиде. Я работал и учился, жена Майя работала и готовилась стать матерью моего ребёнка. Всё было совсем неплохо. Мы любили друг друга и ждали пополнения в семье. Все готовились к этому дню, готовили место младенцу.

И этот день пришёл. Майя родила дочку, да не простую – золотую. Появились в семье новые заботы, но вместе с ними обновились отношения между мной и Майей. С появлением дочки я отошёл на второй план. Будучи чувствительным к такому резкому повороту в семейной жизни, я терпел, а позднее начались недовольства. Майя ревновала меня к моей матери. Началось то, что никогда невозможно предугадать. Семья стала трещать по швам, и со временем трещины всё больше и больше углублялись. Я не желал разрушать семью и любыми путями искал ответа, но не находил. Я решил предпринять последний шаг – забрать жену с ребёнком к моим родителям, поменять образ жизни. Отец стоял в очереди на улучшение жилья, и моё возвращение помогло ему сократить срок получения квартиры.

Нас перебросили работать на строительство Дворца спорта. Работа была двухсменная, и это создавало трудности в моей учёбе. Но, как говорится, нет безвыходных положений, и действительно, я нашёл выход в заключённых, работающих на стройке. Они заводили компрессор, они его и глушили, а я снабжал их сигаретами.

Работа компрессора оплачивалась почасово, и, как результат, у нас собиралось много бензина. Его мы приспособились продавать частным лицам – тайком, чтоб никто не видел. У нас была своя постоянная клиентура. Не продать бензин мы не могли: он был оплачен, и наряды подписаны.

Такой была система одного из видов социалистического труда.

И насколько хорошо всё складывалось на работе и в учёбе, настолько плохи были дела дома. Начались скандалы. Злость стала преобладать и привела к тому, что я первый раз покинул семью и вернулся к родителям. Это было начало. Мать жены пришла ко мне и стала упрашивать меня вернуться. Она призналась нам, что у Майи властный характер и она любит командовать. Спешить вернуться я не хотел. И мне, и ей необходимо было время, чтобы подумать о дальнейшей нашей совместной жизни.

Однажды я пришёл к Майе и имел с ней беседу. В откровенном разговоре жена заявила мне, что не сможет жить с моими родителями. Она сделала вывод, не попробовав, и я понял, что антипатия к моим родным началась до нашей женитьбы. Во время посещения родителей я наблюдал это, но не придавал этому значения. Я пытался выяснить, чем мои родные ей не нравятся. К её родителям я относился с уважением и пониманием. В этот день я поставил перед Майей ультиматум: или она научится мириться с создавшейся обстановкой, или нам придётся разойтись. Вычёркивать своих родителей из своей жизни по причине нашей женитьбы я не собирался.