— Мара, — чуть ли не рычит он. — Я должен был знать. Она вела себя странно и гуляла в любое время дня…

— Как и ты, — указываю я.

— Я пытался найти работу и жилье, — пылко отвечает он, поворачиваясь ко мне. — Скажи мне, что ты не защищаешь ее.

— Эта ситуация… сложная. Либо ее мальчики, либо я.

Он пытается вырваться из пут. Неудачно.

— Мара предала тебя. Я знаю, что это не мне говорить, но Мара была тебе практически сестрой.

Я тоже пробую свои путы, но мне удается только потянуть плечо. Я боюсь тянуть слишком сильно, чтобы не обрушить стену (и, возможно, всю хижину) нам на голову.

— Вот почему это так сложно, — объясняю я, натягивая веревку, хотя и обещаю себе, что отсюда должен быть выход. — Я понимаю, почему она это делает. У Каллена ее дети.

Майер замирает, но на несколько судорожных вдохов. Он служил в страже и знает настроения Каллена даже лучше меня. Ему приказывали делать ужасные вещи от имени короны. Он бормочет проклятия, и я ценю это чувство.

— Возможно, они уже мертвы, — говорит он через мгновение. — И более того, нет никакой гарантии, что Каллен обменяет их жизни на твою. Скорее всего, он прибудет с пустыми руками и убьет ее, а потом меня, прежде чем забрать тебя с собой, — он глубоко вдыхает. — Мара поступила глупо, что доверилась ему.

Я боялась, что он это скажет. Эта мысль крутилась в моей голове уже несколько минут. Чем больше я об этом думаю, тем мрачнее выглядит ситуация. Я сдерживаю желание заплакать, смаргивая последние слезы.

Слёзы нам не помогут.

— Может, это то, что я заслужил за то, что предал тебя, — мягко говорит он.

— Не говори так, — отвечаю я. — Мы просто… нам нужно сосредоточиться на том, чтобы найти выход отсюда.

— И что потом?

Слова Венди не дают мне покоя.

— Потом мы покинем Шелл — Харбор. Если мы сможем спасти Мару и мальчиков, Каллену нечего будет обменивать. И мы могли бы… мы могли бы пойти вглубь и найти место, где можно спрятаться, пока Каллен не исчерпает свои ресурсы. Он не разрушит свое королевство, чтобы заполучить меня.

И я уверена, что придет время, когда он сдастся. Еще до того, как он стал королем, Каллен был угрюмым и избалованным. Он переходил от одного дела к другому, никогда не довольствуясь тем, что имел. Никогда не довольствуясь простым наслаждением, но полный решимости найти следующую вещь, которую нужно победить. Большую часть времени эти вещи были женщинами. Его жены. Я убеждена, что со временем он найдет другую женщину, которой будет одержим, даже если на это уйдет десятилетие или два.

— Ты недооцениваешь свою привлекательность, — говорит Майер и даже умудряется тихонько усмехнуться.

— Сейчас не время для этого разговора, — предупреждаю я. — Нам нужно придумать план.