— Ира!!! — Зойка кинулась к Ирине обниматься

В белой свите Константина вполголоса начали обмениваться мнениями, но тут же притихли, когда заведующий отделением заявил:

— Вы можете написать исковое заявление о возмещении морального ущерба, и взыскании с виновной…

— Я могу посмотреть? — перебила Ира, — пожалуйста! Не надо ущерб, никого наказывать не надо… Мальчика посмотреть… Пожалуйста…

— Не будете наказывать? И увольнять не будете? — кинулась к Константину Галя.

— Это Ирина Александровна решит, — Константин казался неумолим. Но когда Ире отвечал, то голос его неожиданно смягчился, — конечно можете, он в палате интенсивной терапии и очень вас ждет.

Нина заметила, что Ирина и завотделением переглянулись странно, и как будто в глазах Ирины была благодарность, а у Константина Михайловича во взгляде мелькнул смех. Что ж тут смешного? Ира чуть с собой не покончила, а он…

Но тут все заговорили разом, и Ганя громче всех:

— Ой, божечки! Як добре, щастя то яке!

Врачи потянулись за заведующим из палаты в коридор.

До вечера отделение гудело о необычайном событии, кто возмущался, кто смеялся, ругали Галю, сетовали, что Ирина не стала заявление писать.

— Добрая душа! — стрекотала Зойка, — вот я бы её!

— Ты бы её, — увещевала Маша, — а горшки за нами кто носить будет?

— Ну не знаю! Как это можно, детей попутать! Идиотизм какой-то, спирту, наверно, нажралась.

— Зой, перестань, — остановила Ирина, она после того, как сходила посмотреть младенчика, сидела тихая, задумчивая, как будто непрестанно молилась про себя. — Давайте лучше чай вскипятим, я есть так хочу!

— А давайте! — обрадовалась Зоя

— У мене ковбаска є, зараз до холодильника, — подхватилась Ганя.

— И ты, Ниночка с нами, — Ира подошла и обняла Нину, — если бы не ты…

Она не справилась с собой, заплакала.

— Что у вас тут происходит? — в дверях с Ганей столкнулась Екатерина Максимовна, — куда ты несешься, малахольная? Тебе лежать надо! А ты чего ревешь? Все по кроватям быстро! Заведующий сегодня дежурит!