Тут долговязый пехотинец объявил, что видел достаточно, он готов присоединиться к своим товарищам, ожидающим его у железнодорожной будки, и все будет так, как сказал товарищ главнокомандующий: батальон вернется на фронт. Фазекаш пошел распорядиться, чтобы парня отвезли на дрезине обратно. С неодобрением наблюдая за суматохой на станции, Шейдлер рассказывал, как зазнаются кадровые офицеры дивизионных штабов, находящихся в Абони, как сегодня ночью, когда на фронте началась паника, вместо того чтобы пресечь ее, они стали поспешно готовиться к бегству.

Вернулся Фазекаш, Ландлер посадил Шейдлера к себе в дрезину. Ординарец занял место рядом с водителем, а Терек встал на подножку. На небольшой скорости они поехали следом за колоннами марширующих солдат.

— У меня чисто пролетарский по составу полк, — говорил Эрнё Шейдлер. — Венгерские рабочие, батраки и закарпатские украинцы, лесорубы. В нем нет ни одного кадрового офицера, запасных мало, почти все командиры — пролетарии, прошли мировую войну, обстрелянные солдаты. И классовое сознание у них на высоте. В тяжелых сражениях люди закалились как сталь. Они ничего не боятся и не дрогнут, встретив превосходящие силы противника. В рукопашном бою применяют не штык, а приклад.

Вот наконец хоть один человек, полный решимости и оптимизма.

— Нас обеспечили всем, и мы бережем снаряжение, — продолжал Шейдлер. — Как видите, товарищ Ландлер, одежда, ботинки, ремни у солдат в полном порядке. У нас четыре с половиной тысячи винтовок, сорок пулеметов, три батареи с двенадцатью орудиями и один разведывательный эскадрон… Я во второй раз буду освобождать Солнок, — чуть погодя добавил он. — Третьего мая я участвовал в его штурме под командованием Самуэли. Тогда венгерские белогвардейцы, засев в городе, поливали нас огнем из румынских пушек и пулеметов. Но мы выбили их оттуда. И теперь выбьем!

Позади заброшенной железнодорожной будки они оставили дрезину. Красноармейцы рассыпались двумя цепочками справа от железной дороги, перпендикулярно к ней. Командиры позаботились о том, чтобы замаскировать своих людей от противника; роты залегли за кустами, деревьями, домами, рвами и стогами.

Ландлер, Шейдлер и Терек продвигались осторожно, от дерева к дереву, от куста к кусту.

Время от времени ухала румынская пушка, в вышине свистели снаряды, на соседнее кукурузное поле упала граната, к небу взлетели комья земли.

— Наши лесорубы смастерили что-то вроде трех- и четырехствольных пушек, а это не нравится румынам, — с улыбкой проговорил Шейдлер. — Там наша батарея, — указал он.

Порой раздавались орудийные залпы, ружейная пальба обеспокоенного противника, но пули сюда не долетали. В ответ то ухало полевое орудие, то стрекотал пулемет.

Главнокомандующий пошел в третий батальон того полка, который окопался здесь еще ночью, вырыв довольно глубокие траншеи. Ландлер взял у Терека небольшой чемоданчик с сигаретами «Советскими». Пока их раздавали красноармейцам, он дошел до конца траншеи, поздоровался за руку с командирами, ободряюще улыбнулся им. С передовой позиции только что вернулось отделение. Ландлер обнял по очереди всех его бойцов, пошутил с ними. Потом взял под руку Шейдлера.

— Пойдем и мы на передовую.

Они направились туда вдвоем. Перебежками от куста к кусту они наконец добрались до воронки от разрыва снаряда, в которой расположились солдаты. Ландлер угостил и их сигаретами.

— Хочу поглядеть на солнокскую улицу, — вооружившись биноклем, сказал он.

Слева возвышался холм с чахлыми кустиками акаций — прекрасный наблюдательный пункт. Туда пришлось пробираться уже ползком. Тяжело дыша, взобрался Ландлер на верхушку холма. Но вылазка стоила труда: сверху сквозь ветви в бинокль было видно далеко. Шейдлер расстелил за кустами на земле карту и лег перед ней. Ландлер различил торчавший из чердачного окна какого-то дома пулеметный ствол, подальше — плохо замаскированную батарею. Командир полка тщательно отмечал эти точки на карте. Когда они основательно все изучили, Шейдлер заговорил шепотом:

— Для прикрытия не помешало бы еще несколько батарей. И в качестве резерва — два батальона. Как только подойдет сюда дивизия, которую обещал прислать первый корпус, мы вон по той дороге вторгнемся прямо в город.

— По дороге, что ведет к Тисе? — спросил Ландлер.

Он знал, что понтонные мосты, по которым переправлялись румыны, были к северу от города. Если противник перебросит по ним новые части, то сможет зайти с флангов и тыла в расположение Красной армии.

— Хорошо было бы отрезать румынам путь к понтонным мостам, — он ногтем отчеркнул линию на карте.

Шейдлер ухватился за эту мысль.