Енё вздохнул с облегчением.

Клиентка направилась к Эрнё, но секретарша, выходя от него, преградила ей путь. Тут Ландлер не выдержал.

— В защиту закона я написал резкую статью против правительства. И чем большим преступлением считают ее сильные мира сего, тем лучше служит она интересам жаждущих правосудия.

— Господи Иисусе! — воскликнула в испуге клиентка, увидев наконец Енё, но тут же осмелела. — Как вам известно, адвокат должен внушать судьям уважение, а не настраивать их против себя. Вот в чем заинтересованы клиенты!

— Наш хлеб — закон, а не очковтирательство, — возразил он.

— Возьмите, пожалуйста, — обратилась секретарша к клиентке, передавая ей документы, и прибавила шепотом: — Разве мы не сделали для вас все возможное, уважаемая сударыня? И такого человека вы обижаете!

В комнату вошел Эрнё.

— Дайте также сударыне список адвокатов, чтобы она могла выбрать кого-нибудь из наших коллег, — насмешливо проговорил он.

— Вы что, на, дверь мне указываете? — закричала взбешенная женщина. — Возмутительно! И все из-за того, что я осмелилась высказаться? Ну и ну! Я заплатила вам гонорар и могу говорить, что мне заблагорассудится, вы не имеете права…

Братья ушли в другую комнату, и там, закрыв дверь, Эрнё тихо заметил с насмешкой:

— Когда крыса бежит с тонущего корабля, то распространяет, наверно, слух, что ее подвел корабль.

У Енё пронеслось в голове: теперь из-за него Эрнё потеряет несколько сот крон, а он уже почти подготовил процесс о наследстве.

— Задержи ее, — сказал он. — Она не хуже прочих. Богачи считают, что все к их услугам. Это у людей вроде горба — врожденный недостаток.

— Прекрасно, что я могу наконец выставить за дверь одного из таких клиентов, — засмеялся Эрнё. — Ты не находишь?

— Смотри, не станешь ли и ты в конце концов социалистом?

— Ну, слушай, сидя в этой конторе?

Енё долго вглядывался в привлекательное лицо возмужавшего, высокого, стройного, рыжеволосого брата. Потом осмотрел его с ног до головы, задержав немного взгляд на модном галстуке и отделанных замшей ботинках. Последнее время Эрнё стал франтом. И, верно, не случайно.

— Когда ты поедешь отдыхать? — спросил Енё, садясь на свое место.

Эрнё расположился напротив него, за своим столом.

— Не знаю, поеду ли, — коротко ответил он.