– Ты, вероятно, это сделал, чтобы загладить свою службу у большевиков, – презрительно бросил ему Нух.

– Нет, – был ответ.

Сейчас не помню подробностей, но, по его словам, вышло так, что он сам, по своей инициативе, организовал верхнедженгутаевскую молодёжь, устроил засаду, схватил Махача и расстрелял его.

Родственница дженгутаевского бека мне потом рассказывала, что она видела, как проводили Махача мимо их дома. Он остановился и попросил воды. Ему вынесли воды, но что было дальше, она не знает.

В это время у нас с Верхним Дженгутаем не было никакой связи. В то время, когда я с полком шёл из Нижнего Дженгутая в Аркас, мне встретились Казалинцев и Патимат Тарковская, которые спустились с гор и уехали в В. Дженгутай.

Убийца Махача ни тогда, ни после у нас не служил. Он после сообщения передал нам взятые у Махача, кажется, 150 тыс. руб. денег и ещё какие-то бумаги, и больше его не видели.

В моей памяти сохранились слухи, которые тогда ходили среди крестьян. Говорили, что Махач выехал из Шуры с Джамалдином Кулецминским. С ним же он приехал в Нижний Дженгутай. Махач будто бы сказал Джамалдину: «Если мы пойдём дальше вместе, то можем оба погибнуть, а если разойдёмся, то один из нас дойдёт до места». Они поделили деньги, которые были при Махаче, и пошли разными дорогами…

Роль и значение появления отряда Бичерахова в Дагестане мне долго не были понятны, да и до сих пор неясны.

Бичерахова я знал раньше и имел случай оказать ему как офицеру большую услугу однажды в Пятигорске. Но я никак не мог себе представить его роли в революции.

Переговоры с Бичераховым Нух начал совершенно самостоятельно, значительно раньше, чем я приехал на Араканский фронт, и, следовательно, до занятия нами Шуры и до убийства Махача.

Во время этих переговоров Нух Бек однажды ездил к Бичерахову в Петровск. Насколько мне сохранила этот факт память, эта поездка была совершена с ведома большевиков. Автомобиль был подан Тарковскому в Буглен, на участке фронта, где стояли большевистские части. Нух приехал в Буглен верхом, оставил там свою лошадь, а сам сел в автомобиль и поехал в Шуру. Здесь, не задерживаясь, он поехал прямо на вокзал, сел в поезд и приехал в Петровск. Таким же путём он приехал обратно. Результатов переговоров я не знаю.

Переговоры эти велись с ведома и согласия Зубаира Темирханова, который всё время был с Нухом. Но, конечно, об этих переговорах ничего не знали турки. От турок эти переговоры скрывались.

Вообще Нух был больше на стороне Бичерахова, чем турок, но об этом, конечно, он нигде громко не говорил. Нух был уверен, что Бичерахо в сохранит ему его титул, чины и главное – его земли. Сделают ли то же турки, он сомневался.