- Ваше Величество, я полагаю, что не важно, кто правит страной: пришельцы или коренные жители, если это правление идет на пользу стране, защищает ее. Если это правление позволило нам процветать. Если Ваши предки признали наших богов, наши устои, пожелали слиться с нашей жизнью, если вы стали частью НАШЕЙ страны и нашего уклада. Именно благодаря вам мы не стали придатком Керши, от которой бежали наши предки, - ответил Рик. - Я защищаю Розми. Розми, а не тот, на чьей голове корона, важен. Жизни миллионов людей, а не короля. Все просто. Такова моя присяга и клятва.
- Да, - король согласился. - Но в нынешней ситуации ты мог сыграть решающую роль, вернуть себе семью.
- Как? - изумился Рик.
- Моя внучка - последняя из династии Уайтроуз, - опять закашлялся король. На белой простыне, укрывавшей его до подбородка, появились несколько кровавых пятнышек. Врачи кинулись к королю, но Джонатан остановил их движением руки. Несмотря на то, что он умирал, его власть еще была абсолютной. - Так что, если бы ты не вытащил ее из Керши, или убил бы по пути в Розми - вернуться вполне могла бы прежняя династия, Блустар. Династия, не запятнавшая себя родством с пришельцами.
- Я не политик, и не желаю лезть в эти грязные игры. Я служу Розми и королю Розми, - отчеканил Рик, презрительно скривив губы при слове "политик". - О гибели Вашей семьи мы узнали от полковника Фишера, на Розовом перевале.
- Хм... Никто не выжил, кроме меня, - король ухмыльнулся, - и моего маленького внука, Лоуренса, твоего младшего кузена, моя любимая внученька, - он вновь постарался погладить Талинду по руке.
- Никто? - девочка в последней надежде посмотрела на деда.
- Никто, Талинда. Кроме нас троих никто не выжил. Лоуренс оказался закрыт телом своей матери, поэтому у него лишь небольшие раны, она спасла его, - король глубоко вздохнул. - Трон Розми зашатался. Умирающий король и два ребенка.
- Дедушка, - прошептала девочка, - ты же поправишься...
- Нет, моя дорогая, - с неимоверным усилием, скорее воли, а не тела, Джонатан дотянулся до исхудавшего и заострившегося лица внучки. - Я умираю. Ты это понимаешь. Это видно даже с порога спальни, для этого не надо быть медиком. Я не хотел оставлять трон твоему отцу и твоим дядям, они не смогут вытянуть нашу Розми. Я оставлю трон тебе, ты достойна.
- Дедушка, но Лоуренс...
- Он всего лишь восьмилетний мальчик, - отрезал король.
- Но он мальчик! - возразила девочка.
- И что? Я не знаю его, а про тебя я знал всегда - ты поведешь Розми к процветанию. Ты куда способнее своего отца, дядей и братьев. Если бы тебе было не восемнадцать лет, а больше - я изменил бы порядок престолонаследия. Но боги Света распорядились по-своему. Трон достанется достойнейшему, - король устало вздохнул. Талинда плакала, офицеры опустили головы, понимая, что им тут не следует находиться. - Внученька, ты - королева Розми, и ты должна всегда помнить - есть только Розми и благо Розми. Если для блага Розми надо сломать традиции - их надо ломать, если надо изменить закон - его надо изменить. Отныне ты - закон, совесть и будущее Розми. Она в твоих руках, а ответственность за нее на твоих плечах, - он зашелся в новом приступе удушающего кашля. - Страшная тайна королей Розми в том, что они - воплощение Розми, и лишь они в ответе. Они - те, кто поднял этот груз, они - те, кто принял этот путь.
- Дедушка...
- Так надо, внученька. Помни, теперь ты правительница великой страны, и ты, только ты, в ответе за миллионы жизней, только на тебе лежит ответственность и забота о миллионах людей, которых ты никогда не увидишь, и даже не будешь знать об их существовании. Это наше бремя, бремя королей Розми. Ты будешь платить страшную цену за ИХ благополучие, и будешь жить не для себя, - король замолчал, переводя дыхание. Бодлер-Тюрри помог ему напиться, и Джонатан продолжил. - Внученька, как бы я хотел другой жизни для тебя, но... но я слишком люблю нашу страну, Страну Мечтаний, чтобы поступить в соответствии с нашими устоявшимися традициями - отдать трон твоему кузену Лоуренсу. Я буду платить тобой, моя дорогая девочка, - тут случилось неожиданное - по иссушенной щеке старого интригана и великого правителя, правившего полвека, потекла слеза. - Я бы все отдал, чтобы ты не заплатила нашу цену, цену королей Розми, но... Но ты и только ты сможешь править нашей страной. Розми же для меня значит больше детей и даже больше тебя, как бы страшно это не звучало. Ты ведь это понимаешь? - король вновь закашлялся, потом, задыхаясь, откинулся на подушки.
- Нет, - мотнула головой Талинда.
- Понимаешь, - вновь выдавил улыбку король. - Но мне недолго осталось, у меня нет времени доказывать тебе, что ты понимаешь это. С годами к тебе придет понимание.
- Дедушка...
- Теперь помолчи. Больше тебя мне дорога только Розми, - он попытался пожать руку внучке, но пальцы лишь наметили его движение, они уже почти не слушались своего хозяина. - Талинда, внученька, я собираюсь в последний раз выступить перед Розми. Я объявлю тебя королевой. Оденься и причешись, пожалуйста, а господа офицеры помогут мне переодеться, - Джонатан постарался улыбнуться своей внучке, но даже мышцы лица почти не слушались его.