Пропутешествовав таким образом половину дня, он выглядел недалеко уже от Сокулки укромное место на берегу речки, где взвод мог бы слегка отдохнуть и перекусить, не рассед-лывая лошадей, и все даже успели спешиться, как вдруг впереди на дороге послышался то-пот множества лошадей, крики и редкие выстрелы. Крикнув вполголоса всем "Залечь! При-готовить мушкетоны!", Ржевский, прихватив штуцер, в сопровождении двух самых снорови-стых гусар (вахмистра Говорова и рядового Демидова) скрытно поднялся к бровке склона и увидел казаков, врассыпную удиравших от значительного количества польских улан, наста-вивших на них свои пики.

– Казаков всего полсотни будет, – шепнул ему Говоров. – Где же остальные?

– В засаде, наверно, – сказал сквозь зубы Ржевский. – Хоть мы ее и не заметили…

Тут вся эта толпа промчалась мимо них и стала удаляться в сторону Гродно. Неожиданно от того же берега речки на дорогу выскочили новые казаки и с гиканьем напали с тыла на поля-ков, коля их пиками и рубя саблями.

– Вот он, их любимый "вентерь", – сказал поручик. – Видать, они давно польский разъезд углядели и сюда его заманили… Стоит ли нам вмешиваться?

И тут в стороне Сокулки послышался новый топот! Ржевский пригляделся и понял, что по дороге мчатся еще уланы., как бы не эскадрон!

– Стрелков сюда! – лихорадочно скомандовал он вахмистру. – Остальные "на конь" и ждать команды!

Сам же подсыпал на полку порох, закрыл ее и стал выглядывать командира. Тут слева и справа от него стали укладываться стрелки.

– Не дурить, целить по коням! Стрелять после моего выстрела! – скомандовал поручик. А сам уже определился и стал выцеливать беломундирного ротмистра, державшегося в сере-дине кавалькады.

"Пора, – сказал он себе, когда первые преследователи уже пронеслись мимо и спустил курок. Жертва кулем свалилась под копыта коней, а цепь стрелков разразилась выстрелами. Кони под уланами массово заспотыкались и стали ронять их на дорогу.

– По коням! – закричал Ржевский. – Курс через дорогу на рощу! Применять только пистоле-ты, в схватки не вступать! Вперед!

Гусары ринулись в развернутом строю к дороге, стреляя во всех, кто пытался им про-тивостоять и вскоре уже мчались к дубовой роще, расположенной в полуверсте. Ржевский, разрядивший два пистолета с уроном для поляков, доставший саблей еще двоих и потому скакавший в арьегарде, обернулся и удовлетворенно осклабился: его затея удалась, поляки забыли о казаках и неслись теперь за ними. Причем, нахлестывая лошадей, настигали, наста-вив грозные пики. Обнаружив ожидаемо по обе стороны от себя Говорова и Денисова, пору-чик крикнул:

– Возьмите в повод мою Машку! И заряжайте пистолеты, отдавая мне!

После чего спрыгнул, держась за луку седла, на землю и тотчас совершил "курбет", оказав-шись в седле задом наперед. Тут он получил возможность рассмотреть в упор своих против-ников, а также их пики. Выхватив третий пистолет из-за луки, Ржевский поднял его к на ли-нию огня и стал ловить удобный момент для выстрела. Правый преследователь, защищаясь, вздыбил своего коня, а левый стремглав ткнул пикой. Митя выстрелил в грудь коню, тотчас нырнул своей Машке под брюхо и, вынырнув с другого ее бока, ссадил из четвертого писто-лета стремглавца. И сразу крикнул:

– Пистолеты!

Демидов сунул ему пистолет, а Говоров замешкался. Меж тем из-за первых неудачников вы-сунулся еще улан, тотчас ставший неудачником третьим. Был еще четвертый, потом пятый и шестой… Прочие уланы притормозили, а тут и роща подоспела.

Влетев вслед за своим взводом в рощу, Ржевский скомандовал:

– Спешиться и бегом заряжать мушкетоны! Тем, у кого заряжены пистолеты, сгуппироваться возле меня! На опушку не соваться, встать под прикрытие дубов!

Сам он быстро выглядел удобный дуб с горизонтальной ветвью на уровне груди, встал за не-го и начал все с тем же успехом разряжать в подскакавших к роще поляков подсовываемые со всех сторон пистолеты.

Поляки, разумеется, осознали, что с пиками в рощу соваться бесполезно, отбросили их и тоже достали пистолеты и карабины. Но одно дело палить в рощу по смутным целям и другое выступать в роли хорошо видимых мишеней у меткого скорострела. В отчаяньи они выхватили сабли и гурьбой кинулись в рощу, но к этому моменту мушкетоны были переза-ряжены и выстрелили в них дробью в упор. Оставив на опушке рощи более двух десятков товарищей, уланы попрыгали в седла и помчались прочь от гусарского отряда, оказавшегося им не по зубам.