Величественное, грандиозное сооружение! Сто тысячная толпа зрителей, шумящих, галдящих, кричащих! Гонки запряжённых четвёрками лошадей колесниц! В почётной ложе сам император, а рядом с ним, удостоенный большой чести, Сигурд, конунг Норвегии!

Да, такого викинги ещё не видели, и прямо кипели от восторга!

Рогволд склонился к Сигурду, и перекрикивая шум, говорил:

– А стоят эти игрища!.. Ай-ай-ай! Шесть скиппундов (Скиппунд, или шиппунд, старинная скандинавская мера веса, равная 159 кг) золота! Вон, конунг, видишь, состязаются голубые и зелёные партии. Одна из них, принадлежит жене императора, вона она, в своей ложе, императрица Ирина! А вторая партия, сражается за самого императора. И ромеи верят, что если на гонках победит партия императора, то ему будет сопутствовать удача и успех во всех делах.

После игрищ Алексей Комнин щедро одарил всех норвежцев, и они, промотавшие на Сицилии все захваченные на Балеарских островах несметные богатства, поизносившись и окончательно поистратившись на Святой Земле, защеголяли в шелках и в новой одежде, хвастались друг перед другом новыми доспехами и оружием. Завелось у них и серебро, и золото, и Константинополь распахнул перед ними ворота различных удовольствий.

Зачастили к ним в Лактьярнир, и воины из Варяжской стражи (Варяжская стража – наёмники с севера, служившие Византии с X по XIV вв. Участвовали в войнах, которые вела империя, и служили в качестве придворной стражи. Были отборным отрядом, славившимся своей верностью) императора, ярко и красочно расписывая свою службу, какое они щедрое жалованье получают и берут богатую добычу в походах.

– Не служба, а мёд! Едим на золоте, спим на шелках, а жалованья нам отсыпают полными пригоршнями, трать не хочу, живи в своё удовольствие!

Сигурд, не видя подвоха, благоволил варягам, ведь его, особо почитаемый им прадед Гаральд Суровый, служил в страже и был даже предводителем её. Он расспрашивал о Гаральде седоусых ветеранов, и те охотно рассказывали конунгу саги и легенды о его прадеде.

И вот настал день, когда к конунгу пришёл Сигурд сын Храни.

– Мы тут это…Вот какое дело… – отважный в битве, буйный во хмелю, Сигурд сын Храни не умел долго и красочно говорить. – Решили мы…значит… К грекам…на службу…пойти…

Когда Сигурд конунг узнал, сколько людей решило остаться в Византии, он долго стоял, понуро опустив голову, кусая от бессилия губы. Почти все…

Надо было торопиться с отъездом, пока не разбежались и последние, и купцам были проданы драккары, оставшиеся без людей.

Но тут, радушие и благожелательство императора, сменилось хищной волей Великого самодержца.

Первую тревожную весть принёс Рогволд.

– Ромеи не пустят нас в Русское море. Потому что император, боится как бы мы по пути, не напали на его владения, ну там, Синоп, Трапезунд, и другие. Это мне сказали по секрету, мои друзья во дворце.

Сигурду это было только на руку, ведь он и не собирался возвращаться домой через Русь.

Вторая тревога забилась в сердце, когда они, тепло распрощавшись с императором, намеревались выйти в море, но путь им преградил византийский флот.

Прибыл посланник императора.

– Базилевс, да продлит Господь его дни, говорит: зачем вам возвращаться кружным путём через моря, где подстерегают опасности – бури, противные ветра, встречи с врагами? Он предлагает, купить все ваши оставшиеся корабли, и обещает снабдить вас мулами и лошадьми для пути по суше. Также он обещает, проводить вас до границ империи, выделив войско, для помощи и охраны.

Что делать? Прорываться? Без толку! Шансов никаких. Они все сгинут здесь, ведь у него осталось всего десять кораблей…