Золочёная голова на носу корабля конунга привлекала внимание, и сидонцы усилили обстрел. Разлетелся щит Орма Кюрлинга, рухнувшим обломком мачты перебило ногу Тогви Знахарю. В самый жаркий момент боя, когда казалось погибель вот-вот накроет и его, явился перед Сигурдом светлый образ улыбающейся Эрмесинды, и смерть миновала его – две стрелы пролетело мимо, а вражеское копьё едва коснулось кольчуги.

– Я спасён! Я прощён! Святая Эрмесинда, оберегает меня!

Бернард посмотрел на него, как на безумца.

С ужасным грохотом, подняв большую волну, обрушился в море большой камень, ломая вёсла и борт дракара Дага сына Эйлива. Со стен полыхнуло жутким огнём, и вспыхнул «Змееголовый». С ужасом глядели они, как с дикими криками прыгают за борт объятые пламенем люди. Погиб на «Змееголовом» Орм сын Видкунна, и с его смертью, пресёкся славный род норвежских викингов из Аурлана (Аурлан, Эурланн – коммуна в современной Норвегии), и некому стало наследовать его почести и славу.

Видавший виды Даг сын Эйлива, много чего переживший в жизни, замер, от неожиданно свалившегося страха. Зашевелились у него волосы на затылке, и холодным ознобом близкой, коснувшейся его смерти, сковало спину. На левой щеке он ощутил её ледяное дыхание, и задрожал…

– Чего застыл?! Мы же тонем! – вывел его из оцепенения, отчаянный крик Торира Короткий Плащ.

– Все за борт! Прыгайте! – заорал Даг сын Эйлива.

Сидонцам удалось, скинуть и воинов Сигурда сына Храни со стены.

Уставший и злой, оскальзываясь на мокрых камнях, загребая ногами песок, шёл Сигурд к Балдуину, стоявшему на возвышении, и ругающемуся из-за провалившегося штурма.

– Надо, покаяться в грехах своих, помолиться, принять святое причастие, принести Дар Богу, во славу Его и Сына Его Иисуса Христа! И тогда, падёт крепость языческая! – творил церковный синод во главе с патриархом, обходя крёстным ходом вокруг стен Сидона.

Дымились руины уничтоженной осадной башни, валялись тела погибших, куда-то тащили раненных.

Кровь капала из раненной левой руки Сигурда, в глазах темнело, шумело в ушах, вызывало бешенство яркое солнце светившее во всю, которому не было никакого дела до смертей и страданий людских.

Король Балдуин, лично водивший своих рыцарей в бой, в запылённых, покрытых пылью доспехах, отирая с лица пот, гневно посмотрел на подошедшего Сигурда.

– Плохие новости… Лазутчики доносят, что к Сидону идёт большой флот египтян.

– Встретим! – уверенно, нисколько не сомневаясь в победе, в своих силах, ответил Сигурд, хотя и знал, что у него осталось всего два десятка драккаров, и сколь многих он потерял в последней битве.

– А на Иерусалим, движется их армия из Аскалона! А мы, застряли здесь, и не можем взять, этот чёртов город!

Задыхаясь от быстрого бега, к ним подбежал Балиан д"Ибелин.

– Господин, во Слава Иисуса Христа, в Акру пришёл большой флот венецианцев! У них, сотня кораблей, и тысячи воинов!

– Слава Богу! – воскликнул Балдуин, упав на колени. – Господь, не оставил нас!

Радостная весть долетела и до церковников, и патриарх Гиббелин Арлський, тут же приказал всем священникам служить благодарственный молебен.