Даг удивлённо посмотрел на де Бриана, и тот ответил:

– Я родился и вырос на севере Англии, в Орстоне… – и болью зашлось сердце, при воспоминании о родимых местах.

– А-а-а! А я-то думал, что ты с Сицилии!

Справа по борту виднелись громадины генуэзских кораблей, сопровождавшие пузатый торговый караван, шедший в Яффу. (Город Яффа – основной порт Иерусалимского королевства). А навстречу им шли пизанские купцы, возвращавшиеся в Италию, с богатыми товарами Востока.

Видя такую знатную добычу, Сигурд сын Храни хищно облизнулся, по-волчьи оскалив зубы, вопросительно глядя на драккар конунга. Но Сигурд конунг не отдал приказа, и Сигурд сын Храни с сожалением вздохнул. Враждующие корабли Генуи и Пизы разошлись на встречных курсах, и между ними болтался в море флот норвежцев.

В проливе между Грецией и островом Крит, они повстречали грозные византийские дромоны, под командованием самого Великого дуки (Великий дука – одна из высочайших придворных должностей в иерархии Византийской империи, командующий флотом) Мариана Маврокатакалона.

– Ромеи… – зло и пренебрежительно сплюнул за борт несведущий в морском деле и приметах барон Рейнольд де Бриан, за что чуть не получил тумака от Дага сына Эйлива.

– Не плюй за борт! Нельзя гневит морского бога! Грех это!

Две юркие галеры рыскнули в их сторону, обнюхали невиданные драккары, и узрев большие кресты на парусах, повернули обратно, соединившись с главными силами.

Рейнольд де Бриан кипел от гнева, видя врагов так близко, и зашлись от такой наглости норвежцы.

– Всё зло от них, от этих ромееев! Их жадность, ложь и коварство, чванство и высокомерие, ох как мешают нам, в деле распространения веры Христовой на все языческие земли! Если бы церковь христова была единой, если бы эти схизматики (Схизматики, схизма – раскол, расщепление, разделение, распря, в церкви или религиозной организации. В данном случае, раскол между римской католической и греческой православной церквями) признали главенство Святого папы римского, то мы давно бы уже победили! – кричал монах Бернард, обращаясь к конунгу.

– И тогда бы мы сидели дома, и не тянулись незнамо куда на край света, – ответил на это Сигурд.

– А как же тогда, подвиги, великие деяния, битвы и сражения во Славу Христа? Где тогда ещё воину, проявить удаль молодецкую? Идти войной, разорять земли соседей-христиан? Драться между собой? – неожиданно задал вопросы глубокого смысла скальд Халльдор Болтун, на которые Бернард не знал, как и ответить.

– Да, тогда придётся забросить мечи, и разводить коз, овец, выращивать хлеб. Трахать баб, и утирать нос сопливым детишкам! Все живут в мире, согласии, благодать! Но Господи, какая же это скучная жизнь настанет! – весело прокричал ещё один скальд, Эйнар сын Скупи.

Опытный Мариан Маврокатакалон, хорошо знал хищную манеру латинян, которые частенько не отказывая себе, грабили владения Византии, и его флот сопровождал крестоносцев, идя севернее, параллельным курсом, сначала до острова Родос, а потом и до самого Кипра. Только убедившись, что латиняне идут прямиком в Яффу, и не собираются сворачивать, он оставил их.