– С кирпича не будем брать ни одного человека, – сказал физрук, – они наше все – пусть работают. Я думаю, что лучше всего будет выделить для этого дела нашу молодежную бригаду. С лесоповала я тоже смогу дать четверых, просто не будем пока вытаскивать с просеки мусор, вот и все.

– С кирпичом все равно придется переиграть. Себа, Лита, Дита и Тата все равно нужны будут нам здесь, на шалашах. Какой-никакой опыт у них уже есть, и так дело пойдет куда быстрее.

– Тогда дадим на кирпич четверых, а еще лучше шестерых – девок покрепче из молодежки. Их там чуть ли не два десятка. Когда на огороде работы нет, слоняются без дела, груши околачивают.

– Решено, – сказал Сергей Петрович, – Договорились! Теперь об изменениях в планах надо поставить в известность Антона и Марину.

В известность этих двоих поставили за завтраком и, конечно же, возражений не последовало. Марина Витальевна и сама уже начала беспокоиться о холодных ночах, но, видя, что все и так работают в самом стахановском темпе, пока не тревожила вождей с этим вопросом. Разумеется, она была двумя руками только «ЗА». Антон Игоревич тоже особых возражений не имел и обещал запустить свою печь, как только окончательно просохнет кладка, подтвердив, что на один цикл обжига понадобится именно три дня. Ротация в бригаде, конечно, несколько замедлит изготовление сырцовых кирпичей, но в общем, это было не критично.

Посоветовавшись, решили, что как только будут готовы шалаши-вигвамы, то сразу же начнется разгрузка «Отважного» и переезд на новое место. Единственный минус – Антошке и его бригаде понадобится чуть ли не вдвое дальше бегать до их рыбацкого места у впадения Ближней в Гаронну. А ведь все завтраки и ужины – это пойманная ими рыба, и лишь на обед бывает добытое охотниками мясо.

После завтрака все разошлись по своим местам. Андрей Викторович – на лесоповал. Сергей Петрович – размечать место под новый лагерь и инструктировать Лизину бригаду. Антон Игоревич – к себе на кирпич, а Валера – готовить полки на будущем складе. Гуг с Сергеем-младшим, собравшись, умотали на охоту. Сегодня они собирались подняться вверх по течению Ближней, обследовав места, лежащие выше кроличьего берега. Там наверняка должен водиться еще непуганый зверь.

8 августа 1-го года Миссии. Вторник. Пристань Дома на Холме.

Прошло шесть дней. За это время в клане Прогрессоров произошли новые изменения. С очередной охоты, кроме еще одного лесного оленя и двух волчьих шкур, Сергей-младший и Гуг притащили четверых полуслепых кутят лесного волка.

– Так получилось, – сказал Серега, не вдаваясь, впрочем, в подробности, хотя разодранное ухо Майги и прокушенное плечо Шамиля сами за себя говорили о том, кто был инициатором этого происшествия. А впрочем, зачем клану Прогрессоров нужны дикие волки прямо под боком?

Вернувшийся на ужин Антон Игоревич поступил просто. Сперва он приказал Антошкиным подружкам вымыть кутят теплой водой с мылом, чтобы отбить запах волчьего логова, а потом, взяв Зару на поводок, отвел ее в сторону от логова, после чего волчьи подкидыши были перемешаны с законными зариными детьми и тщательно вываляны в их подстилке. Вернувшаяся мать тщательно все обнюхала, но все, что пищало и скулило в ее логове, пахло совершенно одинаково. Немного покрутившись, она, повинуясь инстинкту, улеглась на подстилку и подставила щенкам брюхо с набухшими сосками. Процесс усыновления был завершен.

Кстати, между делом Сергей-младший опять получил небольшой нагоняй от Андрея Викторовича – зачем они вообще полезли в это волчье логово? В свое оправдание он, пожимая плечами, ответил, что если Шамиль с Майгой уже сцепились с волками – им что, с Гугом надо было стоять в стороне и смотреть? Короче, вопрос замяли, а волчьи шкуры отдали женщинам на обработку. Будет Гугу на зиму шикарная волчья душегрейка.

Но это все были мелочи. Трудовые процессы тем временем шли своим чередом. Вчера вечером геолог заявил, что сложенная из сырцового кирпича печь уже достаточно просохла, и теперь ее уже загружали первой партией высохшего кирпича. Первую растопку планировалось произвести после обеда, и это тоже сулило стать своего рода праздником. Первый жженый кирпич решили пустить на цоколь стен цеха.

На другом фронте, еще позавчера, бригада Андрея Викторовича дотянула просеку до вершины холма и теперь очищала от деревьев то место, на котором встанет их большой дом. На стройплощадке, рядом с пильным станком, каждый день увеличивался штабель готовых напиленных досок и росла гора горбыля. Петрович всерьез задумывался над тем, стоит ли переходить на изготовление тридцатисантиметрового бруса для каркаса большого дома или все-таки делать клееный набор. Первое быстрее и проще изготовить и собрать, второе будет значительно надежней, ибо толстый брус быстро не просушить даже в сушилке. Каркас из свежесрубленного дерева будет весить на сорок процентов больше, и в процессе высыхания внутри стены он может дать усадку и потрескаться. С другой стороны, пакет из двенадцатидюймовых досок потребует большого количества мездрового клея, прошивки нагелями и длительного времени для сушки. После длительных размышлений решено было остановиться на досках двухдюймовой толщины, которые за месяц активной сушки должны успеть просохнуть до приемлемой тридцатипроцентной влажности, и при этом при монтаже они потребуют вдвое меньших затрат клея, труда и времени.

Расчет по кирпичу показал, что с учетом ефрейторского зазора, на четыре вспомогательных строения потребуется пятнадцать циклов загрузки обжигательной печи или почти девять тысяч штук жженого кирпича; и львиную его долю, около семидесяти процентов, сожрет устройство канов в сушилке для дерева и семейном общежитии. Зато с сырцовым кирпичом проблем не было.

Набив руку, кирпичная бригада изготавливала свыше одной тысячи штук в день, и даже с учетом уже израсходованного на каны в шалашах-вигвамах и обжигательную печь сырцового кирпича, в настоящий момент в запасе имелось около тридцати пяти тысяч штук, в том числе более двадцати тысяч штук высохших и полностью готовых к обжигу или укладке в стены. Пора уже переходить на изготовление саманных кирпичей – они и вес имеют поменьше, и тепло зимой держат лучше. Единственный их недостаток – это то, что их нельзя обжигать.

В связи с этим встал вопрос, стоит заказывать вторую такую печь, или не надо. Если заказывать, то только сейчас – потом будет поздно. На кладку и просушку уйдет около двадцати дней, и вторая печь будет готова только к концу августа-началу сентября. Расчеты показали, что нужно. Ведь кроме кирпича, им еще понадобится обжигать и черепицу на кровлю сушилки, казармы для молодежи и семейного общежития, а это еще та морока. А то как бы не пришлось крыть крыши на первый год связками тростника. Кровельное железо неприкосновенно – оно только для большого дома.

Антон Игоревич тоже поддержал эту идею, ведь кроме кирпича и черепицы в такой печи можно обжигать глиняную посуду, керамическую тротуарную плитку и прочие гончарные изделия. Короче, лишней она не будет.

Лизина бригада вигвамостроительниц, работая не покладая рук, возвела не шесть, а целых восемь плетеных домиков с напольным отоплением, причем четыре из них уже были сданы в эксплуатацию. За такой ударный труд Сергей Петрович был готов перецеловать их всех сразу в розовые и смуглые щечки.

В первую очередь на новое место жительства в первый и второй шалаши переехали все маленькие дети вместе с их ночной нянькой Илин, Мариной-младшей и Вероникой. В третий шалаш-вигвам въехали невесты Андрея Викторовича Рана и Мита, со своими детьми, а также Нита, которая должна была родить буквально со дня на день. Четвертый шалаш-вигвам достался Антошке с его рыбацкой бригадой, против чего сначала сильно возражала Марина Витальевна.