– Нэмариэн, миэ харго ланхо! Теперь уже навеки… – прошептала она. – Прощай, мой глупый любимый мальчишка!

И на глазах у изумлённых эльфов, Соколица растаяла, как зыбкое облачко тумана, оставив лишь горькое чувство вины и рухнувших надежд.

– Нет, Сальяда! Нет, вернись! – крикнула в пустоту рыдающая Экталана.

Однако мир оставался глух к мольбам эльфийской княжны.

Но душа её так и рванулась вслед за исчезнувшей Лигерэлью.

И Море встретило плеском волн и криками чаек. Исчезла Сосновая горка, и на миг Экталана ощутила себя частью всего мира.

Она вновь была пророчицей Гиланэлью и видела с небесных высот весь Лейндейл, как на ладони, до самого побережья, где рокотали лениво набегающие на белый песок солёные волны.

И ветер принёс собой свежий запах морских просторов, дух свободы и голос… Тихий, нежный голос, почти забытый, но такой родной, что сердце замерло от яркой вспышки счастья, и стало тепло, словно она вернулась из чужих и враждебных людских земель в родной Элтлантис.

– Экталана... Экталана! – долетел таинственный и прекрасный зов, сливаясь в единое целое с баюкающим шёпотом волн. – Иди ко мне, моя девочка! Я так устала ждать вас.

– Мама? – голос Экталаны дрогнул, ибо она узнала теперь ту, что звала сквозь миры и пространства.

– Оставь всё, Экталана! Больше не за что держаться. Незачем сражаться. Иди же, смелее! И мы будем вместе навсегда. Ступай, вслед за отцом, ведь он уже на полпути! Я так хочу обнять вас обоих. О, Экталана!

– Нет! – воскликнула княжна. – Нет! Только не он! Не отнимай его у меня, мама! Не зови его!

– Это не я, миэ данно! Это судьба, – долетел нежный голос из мглы.

А потом мир взорвался в зловещем, леденящем душу вое. Земля вздрогнула от этого рёва, раскатившегося в горах, испугавшего даже солнце на небе.

И Экталана ощутила, как закрадывается внутрь ужас, доводящий до оцепенения, потому что поняла – произошло нечто по-настоящему страшное. Рухнула сама основа мироздания, содрогнулась Вселенная в скорбном стоне, смешались времена и миры, и ненависть, окутавшая мир, обрела почти ощутимую форму.

Экталана взметнулась в небеса, словно чайка. Белой птицей скользила она над землёй и видела, как стремительно меняется мир.

Ночь пала на землю, которую сотрясала дрожь. Тьма скрыла солнце. Ураганный ветер гнул, как траву, вековые деревья. И неистовая стихия вздымала на севере такие волны, что они осыпали брызгами самые высокие из крепостных стен Мангара.

Серебряное море ревело, как взбесившийся зверь. В ярости оно бросалось на древние камни, готовое обрушить их в одно мгновение.

На стенах крепости толпились женщины и дети, они поддерживали друг друга, едва стоя на ногах под порывами налетавшего вихря, щурились от дождя, безжалостно хлеставшего их лица. Они рыдали в отчаянии и страхе, ужасаясь от неукротимого гнева моря, готового поглотить безжалостно их родной город.

И Экталана поняла, что Гибель Мира близка…