Ни одну женщину в мире не любил Литей так, как эту свою прекрасную спутницу. И хоть она казалась юной, как и сам Дарген Литей Ринай – Орлёнок из Даргкара, но он относился к ней с всё превосходящей сыновьей почтительностью. Ибо он считал её своей матерью.
Его родители погибли, когда ему было два года, и с тех пор он знал только одну мать – королеву Мару. И преклонялся пред ней. И вот на всеобщую любимицу королевского замка посмела посягнуть чья-то злобная рука.
Оттого и мрачны были нынче воины, оттого тяжело было на душе, а сердце сжималось от гнева и бессилия. Потому что ещё помнили, как она стонала, когда обламывали стрелу и выдёргивали её из раны.
Это делал сам Лонгир – предводитель отряда. Он никого больше не подпустил к своей королеве.
А Литей сидел подле и думал, что лучше бы в него пять раз воткнули и выдернули по десятку стрел, чем видеть мучения своей госпожи. В голове его не укладывалось, что кто-то мог желать ей смерти.
С самого начала ему не нравилась эта поездка.
Будь господин Лиарин дома, он ни за что не отпустил бы королеву одну в столь длинный путь. Но князя не было в Ринайграде. Вот уже пошёл третий месяц, как он, вместе с королём Киралейном, пропадал где-то на Юге, в землях Даргкара, ибо оттуда шли вести о беспорядках и народных волнениях.
Даргкар – Земля Орлов – давно разрослась за пределы Каран Геланской равнины. Она была поделена на две части Керг и Брелистон.
Хотя земли эти и принадлежали после Великой Битвы королю, много лет подряд ими управляли наместники короля из рода Ринай – потомки братьев королевы, Гермисея и Калахая, великих героев великой войны.
Сам юный Дарген Литей был праправнуком Калахая I, а имя своё получил в честь его отца короля Остенграда Даргена Ринай по прозвищу Дри, что на наречии востока значило «тёмный».
Сейчас ему было двадцать лет, и он с печалью думал, что будь он на три года старше, то уже сидел бы на троне в Брелистоне. И уж он-то смог бы навести порядок в этой земле.
Да, он был бы хорошим правителем, мудрым и справедливым. Тогда королю Киралейну не пришлось бы больше тревожиться о своих южных владениях. А королеве Маре не нужно было бы ехать в Мангар.
Она сказала, очень важно привести гарнизоны в Северной столице в боевую готовность, потому и отправилась в путь, не дожидаясь возвращения короля и мужа.
Но Литей подозревал, что главной её целью стало посещение Элтлантиса – родины эльфов, где она не была уже очень давно. Вести оттуда приходили иногда, и король нередко отправлял гонцов к Великому князю Эктавиану. Да и в Ринайграде нередко появлялись эльфы, а некоторые даже жили в столице.
Литей не испытывал перед ними ни малейшего страха, да и как могло быть иначе, ведь он с детства жил среди них.
Князь Лиарин был подлинным эльфом из древнего рода Огина. Сын его – король Лейндейла Киралейн – тоже был эльфом (правда, полукровкой, но об этом мало кто помнил). А сама королева Мара, хоть и была рождена человеком, давно получила исключительное право на путь в эльфийский Благословенный Край.
Потому и носила она с гордостью на груди сияющий серебристо-зелёный камень – подарок эльфийского князя Галедана, отдавшего ей накануне Великой Битвы своё бессмертие, камень, венчавший её с возлюбленным Лиарином.
Больше трёх столетий миновало с той поры, но королева Мара по-прежнему была молода и стала со временем только прекрасней.
Потому и чувствовал себя Литей рядом с ней, как ребёнок рядом с мудрой взрослой женщиной, хоть она казалась почти ровесницей ему. Потому и не обижался, когда она называла его столь легкомысленно «мой мальчик».
А ведь он считал себя мужчиной, воином!