Мышка подумала, что на месте Сокола никогда бы не захотела возвращаться в родной мир. А если он останется? Тогда им не обязательно расставаться навсегда!
Почему-то при мысли о том, что однажды Сокол исчезнет из ее жизни, было обидно. И больно. Она привыкла к нему, чего уж там.
Скрип шарниров возвестил о приближении официанта. Перед Мышкой поставили три стопки с мутной жидкостью и тарелку с мясными чипсами.
– Подожди! – окликнула она официанта, когда он с жутким скрежетом развернулся. – Знаешь что… а в меню «Карнавала» есть абсент?
Сокол говорил, что после абсента появляются зеленые феи. Может, если она приблизится к тому состоянию, что накрыло ее в мире Нардин, она сможет вспомнить?
– Да, – будто икнув, ответил механический официант. – Абсент есть.
– Тогда давай сюда, – решила Мышка. Залпом опорожнив все три стопки одну за другой, она едва сдержалась от стона – огненная вода обожгла горло.
– Как пожелаете, – неприятно-звенящий голос официанта заставил поежиться.
Зато не успел он толком удалиться, как у нее зашумело в голове.
Мир поплыл, и звуки музыки уже так не раздражали ее слух. Она даже нашла какое-то очарование в жутких завываниях гитары и грохоте барабанов.
Вот и славно. Сейчас она выпьет абсент, посмотрит на зеленых фей, и все вспомнит…
***
Сон уходил медленно, растягивался вязкой смолой, лип к ней и совершенно не хотел уходить. Мышка качалась на волнах забытья, и ей чудились то ласковые невесомые прикосновения, будто кот потерся о щиколотки, то запах вкуснейших пирогов с ягодной начинкой, которые готовили в пекарне неподалеку от ее дома… в той, иной жизни… то дуновение ветерка, озорно играющего ее волосами…
Хотелось побыть в этом прекрасном сне подольше. Выспаться всласть, до самых кончиков пальцев.
Но организм, знатно потравленный алкоголем, думал иначе. Сначала накатила тошнота. Желудочный спазм заставил судорожно дернуться, а вместе с возвращающимся постепенно сознанием, пришла и головная боль. Глаза открыть было совершенно невозможно, веки были будто склеены между собой. Боль в голове стала еще сильней, и Мышка тихонечко застонала от муки.
– Проснулась?
Голос напарника прозвучал прямо над ухом, и это заставило бедную Мышку буквально подскочить на кровати.
Глаза резко перестали выпендриваться и распахнулись, узрев, что она находится в доме напарника, в его постели, укрытая пушистым одеялом, под которым… все-то же струящееся платье, которое она для себя сделала для похода в «Карнавал».
– Ты… что я здесь делаю? – пролепетала Мышка. Ее голос тоже звучал глухо. Хрипло, под стать скрипучему голосу напарника.
– Очевидно, лежишь, – Сокол, сидевший подле ее ног, улыбнулся. Облаченный в черный костюм-тройку с завязанными в низкий хвост седыми волосами он выглядел… представительно.