Ремус решил успокоить супругу и нежно, как только мог поцеловать… женщину, прикоснулся горячими губами к её полу-открытому от изумления рту и проник в него языком. Впервые за совместную жизнь, всего два с половиной месяца. Но для Луны этот отработанный Ремом с Люцем страстный поцелуй показался истинным откровением. Никогда ещё супруги не целовались так самозабвенно, никогда Рем не посасывал её язык, не проводил своим по всем закоулкам её испоганенного Аурорами рта. Никогда ещё не хотелось… так сильно забыться, растворившись в поцелуях обыкновенно сдержанного и только терпящего её мужа. Да они вообще никогда не целовались!

- Как ты нашла меня… там? - нежно спросил Ремус.

- Ты ушёл, но мне не спалось, я была в крайнем беспокойстве… за тебя, вот и разложила простейшее руническое гадание на поиск любимого человека. Оно указало мне на дом Берканы*, то есть, в окружении остальных рун, всё говорило о злом, нехорошем месте. Я сразу догадалась, что это вовсе не «Башка Борова», куда ты отправился, но здание более дальнее и… тайное, то есть Министерство.

Ремус ещё раз страстно поцеловал такую смелую, умную, догадливую и очень-очень, даже излишне самоотверженную женщину.

Они прилегли на кровать, а до этого Луна сидела в обнимку с мужем, не стремясь лечь, выказывая честность своих намерений. Она, опоганенная, не смела претендовать на любовь супруга. То, что испоганили и самого Ремуса, многажды изнасилованного Аурорами, она и думать забыла. Для неё важен был её добровольный грех, а не то, что сделали с Ремом против его воли. Ведь он-то ни в чём не виноват! Это её, Луны, прегрешение, или, уж если на то пошло, неизбывная беда, что ей пришлось отдаться многим грубым мужчинам и… получить от этого ни с чем не сравнимое удовольствие.

Да, от членов коротких, длинных, толстых, тонких, французских батонов, нарезных, рогаликов, маленьких, мягковатых батончиков с отрубями и много ещё от чего. В общем, всего «хлебного» ассортимента, который только был в пекарнях всея Великия и Малыя магическая Британия.

Она была вскормлена этими «хлебо-булочными изделиями», насыщена ими до краёв, и всё равно хотелось желанного хлебного пудинга, члена супруга, такого вкусного и аппетитного, с корочкой…

И Ремус внял безмолвной мольбе жены и овладел ей, просто лёг сверху, а ноги Луна, по своему обыкновению, закинула на плечи супруга, трудившегося с невиданным прежде пылом в её поистине ненасытном влагалище.

- Совсем, как Люц, если абстрагироваться от женского тела. Только ноги значительно тоньше, легче и стройнее…

Да, ножки у моей Луны, загляденье просто…

А вот фигурка, хоть и с формами, но с такими… мелкими, словно ещё не выраженными. Вот бы сиськи у неё были побольше, ну, хотя бы размера на три. Уж тогда бы я точно полюбил её…

Да вру я сам себе, беззастенчиво вру. Не полюблю я Луну. Никогда!

Она же всё-таки женщина, а я мужчин люблю только.

Ну да, подвигаться в ней ещё немного, и она кончит…

А я? Нет, меня ещё трясёт после многочисленных Crucio, наложенных доблестными садюгами. И как только могла Луна… с ними? Неужели только из-за… меня? Ну, конечно, тупица, не из-за Билли-боя или Джорджи, которых я видел в камерах, конурах эдаких, один из которых и сдал меня на потраву этим министерским. Как теперича Уизелов вызволять? За них же никто не удовлетворит Ауроров!

Так, сконцентрировался, Рем, и довёл жену до оргазма. На счёт «три».

Ремус думал беззастенчиво прямо во время совокупления, а уж Луна только и делала, что стонала, вскрикивала, извиваясь под ним и подлаживаясь под его движения.

Она кончила, и обмякший член Рема запульсировал, пережимаемый стенками вагины сжатиями-разжатиями в долгом, женском оргазме.

- Вот бы мужикам такой же длительный оргазм, а то постоянно надо разогревать друг друга горячими ласками после трахов, чтобы не успело угаснуть желание, - с завистью подумал Люпин. - Неповоротливого в постели, но вёрткого, когда… ему надо, Люца хрен разогреешь простыми поцелуями. Ему, видите ли, минет незавершённый подавай, чтобы его милость сподобился снизойти, дари эту милость Мордред, до дальнейших развлечений. А одного, да даже трёх раз за ночь мне маловато. У меня после неудачной ночи плохие дни выдаются, я уж заметил это…

Эх, выспаться хоть разик бы до самого ланча, как сам Люциус, - размечтался расслабленный Рем до предела, возможного после Круциатусов.