Он с кряхтением потер коленки и пожаловался:

— Полгода ни одной новой книги!

— Вон прокламации читай! — кивнул Эдвин.

— Один уже начитался! — сокрушался Оскар. — На хера детей читать учишь? Ничего бы не случилось!

Вытянув руку с агиткой, он читает вслух:

— Милый ребенок! Если хочешь большую плюшевую игрушку, много шоколадных конфет и спать на мягкой белой перине, приходи к нам на Ферму! Тебя ждут заботливые няни, купание в бассейне, еда от пуза!

— Сам бы пошел! — признался Оскар. — Может, жопу бы вылечили, а то у меня мазь заканчивается.

Эдвин внимательно оглядывал окрестности в узкий оконный проем, тянущийся на много метров до самого потолка.

— Он не мог далеко уйти, ему всего 8! — повторял он как мантру. — Лишь бы фермеры не сунулись.

— Говорят, они хотят создать свой «черный спецназ»! — сказал Оскар. — Для этого и детишек агитируют. В этот раз они нужны им живыми.

Он заметил, как при этих словах Кулебакин дернулся как от удара, понял, что затронул за живое, но не знал, как поправиться. Да и можно ли поправиться вообще в такой ситуации.

Эдвин сам попытался сгладить ситуацию.

— Почему ты так и не женился, Оскар?

— Я девчонок стеснялся! — признался тот, потом подумал и добавил. — Мне почти 80, я и сейчас их стесняюсь!

— Дурак! — беззлобно проговорил Эдвин.

— А что сам после Джози не женился? 20 лет уж прошло!

— Сравнил, Джози! — лицо Кулебакина точно помолодело. — Это было даже больше любви. Мы так срослись, она словно стала частью тела — рукой или ногой. Вот ты же не можешь сказать — я не люблю свою ногу!

— Я не люблю свою жопу! — мрачно изрек Оскар.

— Задрал ты со своей жопой! Ты определенно не романтик!

Услышав подозрительный шорох, оба взяли оружие на изготовку, но это вернулся с разведки Самсон. Самсону 14, и он входит в группу риска. Несколько раз его чуть не сцапали фермеры, и сейчас Оскар уговаривал Эдвина не брать пацана, но тому было просто некого больше. Да и привязался он к маленькому Захарке, шустрый мальчонка. Обидно будет, если сам в руки фермеров угодит. Мог бы жить и жить.