– Интересно, – проговорила она. – Ну а в данный момент есть ли среди моего персонала кто-то, кто тебе настолько дорог, что смерть такого человека причинит тебе боль? И давай только как на духу, без всяких стеснений.
Немало смущенный, несмотря на ее последнее требование, я покачал головой. Доктор Г. кивнула.
– Так я и думала. Вообще-то ты здесь и работаешь всего ничего, – сказала она. – Постарайся в ближайшее время не обрести тут подобных привязанностей.
Не произнеся больше ни слова, доктор Г. вытащила из стола чистый лист бумаги, что-то быстро на нем написала, поставила подпись и вручила мне.
– Передай это доктору П. С настоящего момента ты новый лечащий врач Джо, – объявила она. – Я могу отменить это распоряжение, если ты сам попросишь, но на одном условии. Ты должен лично прийти ко мне на прием и рассказать, в самых мельчайших подробностях, что он сделал, чтобы привести тебя к решению, что ты не подходишь для продолжения работы в качестве его лечащего врача.
Запустив руку в ящик стола, доктор Г. вытащила две аудиокассеты и сунула мне вместе с папкой, содержащей полную историю болезни.
– Да, и вот еще что, Паркер… Постарайся первым же делом не покончить с собой, – произнесла она, встретившись со мной взглядом. – А теперь разыщи Брюса, где он там дуется, и отдай эту бумагу.
Доктора П. я нашел сидящем в холле отделения – вид у него был и заведенный, и жутко усталый. Когда я подошел к его креслу, он лишь недовольно буркнул, даже не повернувшись в мою сторону:
– Ну что, вундеркинд? Пообщался по душам с начальством? Пришел освободить свой письменный стол?
Не зная, как реагировать, я просто сунул ему через плечо полученную от главврача бумагу. Он взял ее, прочитал и так сгорбился в кресле, словно ему сообщили, что его какого-то близкого родственника только что пристрелили бандиты. Потом повернулся, чтобы посмотреть на меня, и впервые я не увидел у него на лице ни враждебности, ни злости. В глазах его читались лишь обреченность и страх.
– Будь я проклят… – практически выдохнул он. – Роуз, должно быть, и впрямь считает тебя таким гением, каким ты себя возомнил… Ничего хорошего. Потому что знаю: то, что ты затеял, делает тебя самым тупым и долбанутым придурком во всем отделении! Ну что ж, теперь мы сможем точно выяснить, насколько тупым. Только постарайся уж, чтобы твой новый псих не затмил для тебя все твои прочие обязанности. Надеюсь, что ты будешь придерживаться всех пунктов своего предложения.
Я кивнул.
– Естественно. Желаете еще что-то обсудить касательно моего нового пациента и расписания приема?
Он гулко хохотнул.
– Нет, малыш, вот уж нет! А теперь кончай тратить мое драгоценное время и иди займись делом. Хотя бы тем же Джо. – Сверкнул на меня перекошенной безрадостной улыбочкой. – Полагаю, его палату сам найдешь?
Да. Тут я вполне мог обойтись без его помощи.
24 марта 2008 г.
Фух… Ладно, этот кусок придется написать быстро, иначе я никогда его не закончу. Жутко трещит башка с бодуна, хотя и хрен с ней. Излагать всю эту мутоту на бумаге – все равно что химиотерапия для собственной души. Больно до чертиков, но это выжигает из нее кое-что похуже. Впрочем, откладывать по-любому нет смысла, так что давайте сразу перейдем к моей первой встрече с Джо. И да, я постарался описать ее в точности так, как запомнил, но диктофона, естественно, у меня тогда с собой не было, так что если мне и пришлось кое-что местами перефразировать, чтобы все выглядело последовательно, надеюсь, вы проявите ко мне снисходительность.
Хоть обитатель этой палаты и вызывал у остального больничного персонала страх и опасливое отвращение, само по себе его обиталище мало чем отвечало расхожим представлениям об ужасах психушки. Да, палата Джо располагалась в самом конце длинного коридора, отчего у любого идущего к нему было полным-полно времени поразмыслить, стоит ли вообще туда соваться, но я уверен, что это было сделано намеренно. Принимая во внимание содержимое даже урезанного варианта его истории болезни, держать Джо подальше от остальных пациентов вполне имело смысл, а поскольку пересекалось с ним лишь весьма ограниченное число сотрудников больницы, возникало еще больше причин упрятать его с глаз долой. А с учетом упомянутого в той же истории богатства его родственников, возможно, это был также и жест в их сторону – предоставить Джо самую просторную и светлую палату во всей больнице, несмотря на постоянную нехватку койко-мест и вообще свободного пространства.
Пусть даже так: если вы думаете, будто что-либо из этого хоть немного притупило дурное предчувствие, охватившее меня, когда я делал первые шаги по этому коридору, то вы жестоко ошибаетесь. До настоящего момента Джо представлял собой лишь нечто вроде далекой интеллектуальной головоломки – воображай ее и теоретизируй насчет способов ее решения сколько влезет. Но теперь я официально считался его лечащим врачом. И хотя, наверное, было уже поздновато включать здравый смысл, меня основательно пробрала нервная дрожь от одной только мысли о первой встрече с пациентом, успевшим собрать внушительную смертельную дань не только с прочих больных, но даже и с тех, кто благодаря профессиональной выучке должен без всякого страха встречать любые проявления человеческого безумия.