– Чем могу помочь, – заботливый вопрос произнес приземистый юноша азиатской наружности.
– Да вот, думаю, можно ли жене на день рождения подарить нож, э-э-э, кухонный, – поспешил Рон добавить последнее слово…
– Это будет замечательный подарок, – затараторил продавец. – Рекомендую присмотреться вот к этим комплектам. Здесь полный набор ножей, вплоть до десертных. Обратите внимание на лезвия. Все они выполнены из стали высокого качества, деревянные рукоятки исключают скольжение руки, обеспечивая удобство и безопасность в использовании.
– Мне нужен один нож.
– Отлично. Прошу сюда.
Вслед за продавцом Рон перешел к другому прилавку.
– Здесь у нас представлены ножи в отдельности. Если ваша жена ценит красоту, могу предложить вам вот эти ножи с оригинальной отделкой…
Пропуская мимо ушей упоенный гимн продавца ножам-труженикам, Рон оценивал их с точки зрения другого предназначения. Нож должен быть с тонким и не слишком длинным лезвием, не больше глубины кармана брюк. Вот этот вполне подойдет. Рон провел рукой по холодной глади лезвия. Хорош. Высококлассная сталь. Тонкая пружинящая упругость. Смерть будет молниеносной. Жертва уйдет без страданий.
– Вы сделали выбор?
Продавец выжидающе уставился на молчащего Рона.
– Нет.
Посмотрев еще раз на манящий взгляд клинок, Рон отрицательно махнул головой и сделал шаг к выходу. Пожав плечами, молодой человек высказал в спину Рона заученное пожелание увидеть его еще раз в их замечательном магазине.
За автоматически притворившейся дверью Рон вздохнул полной грудью. Он чуть было не купил орудие убийства! Он, столько лет мечтавший не убивать, сегодня целый день планирует смертельную охоту на человека! Нет, это не правильно! Так он никогда не узнает правды. Рон ни разу не убил преднамеренно. Дважды он совершил смертный грех по воле довлеющего над ним рока. Купить нож – значит, отступить от схемы, вычерченной судьбой, от ее тайного правила, нарушить логику действий, которой он каждый раз следует, не отдавая себе в этом отчета. Нет, Рон выйдет на поиск ловушки судьбы, как всегда, безоружным. Напряжение последних дней напомнило о себе ноющей болью в спине. Возможно, впереди тяжелая ночь. Надо отдохнуть.
Глава 22
Хорошо, что Рон сразу зашел за продуктами. Выйти из своего пристанища второй раз он был бы уже не в силах. Больше часа Рон неподвижным бревном пролежал на кровати. Кажется, он даже уснул. Закатные лучи солнца, настойчиво проникающие сквозь закрытые веки, заставили Рона ожить. Слегка приоткрыв глаза, он посмотрел на часы. Почти семь. Пора шевелиться. Рон нехотя поднялся с кровати, прогоняя мысли о переносе задуманного на завтра. Нет, он не поддастся собственной слабости. Завтра может не быть. Завтра – это категория безвременья, бессрочности. Завтра может не наступить никогда. Рон прекрасно знает, как это случается. Для него есть только сегодняшний день, он может планировать свои действия только в текущем времени. Надо приготовить еду. В предстоящую ночь ему потребуются силы.
Рон сделал салат из зелени и пары томатов, нарезал сыр, заварил кипятком суп быстрого приготовления. Расставил тарелки на столе и загляделся. Просто королевский ужин. Даже пирожное к чаю, как дома, только дома сейчас у Рона нет, ужинать он будет в полном одиночестве, и душа вместо умиротворения от завершенного дня наполнена тревогой предстоящей ночи. Рон пройдет через эту ночь, и через следующую, и через еще одну, и еще, пока не станет свободным. Сегодня Рон едва не отступил от цели, ради которой он столько сделал за эти семь дней после тюрьмы, ради которой он двадцать семь лет покорно выполнял команды, приказы, требования, указания, рекомендации полицейских, надзирателей, следователей, адвокатов, врачей, психологов, всех причастных к его несвободе. Все эти годы Рон мечтал принадлежать самому себе и никогда больше никому из них. Никогда и никому! Свобода стала единственной целью его жизни, вожделенным желанием, криком души. Он станет свободным. Сегодня, завтра, через неделю. Ночью, днем. Он станет свободным!
Рон сел за стол, переставил пару тарелок, потом еще раз. Попробовал пирожное, съел ложку супа, потом кусочек сыра. Рон от души наслаждался свободой выбора даже в такой ничтожной малости жизни. Съев суп вперемешку с сыром, Рон приступил к салату. Как все вкусно. Как неторопливо. Как свободно! Заварив крепкого чаю, Рон по кусочку смаковал тающую во рту сдобу бисквита и нежную пену белкового крема.
За окном усталый день безропотно уступал ночи планетарный дозор. Вместе с темнеющим воздухом душа Рона наполнялась холодным покоем. Рон терпеливо смотрел на гаснущее небо до первых звездных проблесков. Теперь пора. Рон убрал со стола, тщательно заправил постель, аккуратно сложил в большой пакет все свои вещи, внимательно проверяя каждый уголок шкафа и тумбочек. Все чисто. Можно приступать к главному. Рон зашел в ванную комнату.
Были густые сумерки, когда из комнаты Рона вышел темноволосый и чернобровый мужчина в темных выцветших джинсах и черной майке. Неслышными шагами он прошел по коридору второго этажа и, прижавшись спиной на лестничном пролете к стене, осторожно выглянул вниз. Около десяти часов вечера бдительная миссис Хард отходила в свою комнату за чашкой чая. Именно в эти минуты Рон в своем новом облике и должен выйти из дома. Минутная стрелка замерла на вершине циферблата, часовая – на цифре десять. Рыжеволосое изваяние шевельнулось и задвигалось на стуле. Рон, почти не дыша, наблюдал за миссис Хард, не упуская из поля зрения и пустынный коридор. Сейчас она должна встать, закрыть ящик стола, в котором хранит ключи и документы, оглядеться по сторонам. Рон ждал, заметно нервничая. Миссис Хард встала, закрыла на ключ ящик стола с ключами и документами, несколько раз для верности дернула ручку, осмотрелась по сторонам, смешно выпучивая из-под очков глаза-перископы. Убедившись в полном порядке, миссис Хард, вышагнув из-за стойки, взяла курс на свою комнату. Неслышными шагами Рон сбежал по лестнице, быстро миновал опустевший «патрульный» пост и вышел на улицу, тихо прикрыв за собой дверь.
Оставив на вокзале в камере хранения пакет с вещами, Рон неторопливым шагом направился к центру города. Он был спокоен и расслаблен. Чтобы все случилось, он должен отдаться естественному ходу событий. Ни о чем не думая, Рон бродил по улицам, разглядывал витрины, иногда заходил в магазины, бесцельно разглядывая разный товар, нисколько не обращая внимания на многозначительные взгляды продавцов. Рон не смотрел на часы. Сегодня он был равнодушен ко всему, даже к драгоценным часам свободы. Устав, наконец, от бесцельного шатания, Рон зашел в первое попавшееся кафе. Организм настоятельно потребовал посещения комнаты специального назначения. Оглядев небольшое фойе, Рон без труда определил нужное направление. Вместе с дверью Рон толкнул кого-то внутри туалетной комнаты.