Но нет, лейкопластырь – не особенно впечатляющая способность. Если они перережут ей горло – они ведь перережут горло? или вырежут сердце? – никакой лейкопластырь тут уже не поможет, не остановит кровь, не вернет ее к жизни…
– Я хочу поговорить с Закари, – заявила Полли.
– За не хочет, – отозвался Тынак. – Нет говорить с тобой.
Полли произнесла с самым надменным видом, какой только сумела на себя напустить:
– Не важно, чего хочет Закари. Это я хочу говорить с ним!
Она повернулась спиной к своим собеседникам и пошла по тропе, что вела прочь с поляны.
Путь ей преградили двое сторожей.
Полли обернулась.
– Тынак! – властно прикрикнула она.
Тынак посмотрел на целителя.
Целитель кивнул:
– Отведите к За.
Закари сидел в тени внутри Тынакова шатра. Занавеска у входа была откинула, и белые черепа блестели на солнце, подчеркивая бледность молодого человека.
– Я же говорил вам: не приводите ее сюда! – укорил он Тынака.
Тынак с целителем молча присели на корточки у входа в шатер. Полли встала напротив Закари.
– Уйди, – проговорил он, глядя в утоптанную землю.
– Закари! Почему ты не хочешь меня видеть?
– А смысл?
– Сегодня полнолуние.
– И что?