– Жанна! – хором воскликнули мужчины, подбегая к ней и не веря своим глазам – Как ты здесь оказалась?

Но девушке понадобилось около пяти минут, чтобы справиться с кашлем и иметь возможность всё объяснить. Она не стала вдаваться в подробности, лишь сказав, что это новая технология путешествия между мирами. И когда Мирол и Ванирен наперебой стали рассказывать обо всех происшедших событиях в Вайтонсе, Жанна ни жестом, ни взглядом не выдала, что знает о начавшейся войне.

– Вот так и получилось, что мы оказались в этих горах – изгнанники в собственной стране – печально закончил рассказ Мирол.

Жанна слушала, не пропуская ни слова. Ее охватило сильное волнение, когда все подробности, словно картины, возникали перед глазами. Но она старалась держать себя в руках, и только сверкающие глаза выдавали кипящие в душе эмоции.

– Мы должны освободить Вайтонс! – воскликнула она – Надо созвать всех, кто скрывается в горах! Я буду говорить с ними и постараюсь достучаться до их сердец! Они напуганы и встревожены, но мы не можем всю жизнь скитаться по ущельям! Нам обязательно надо прогнать чужаков с нашей земли!

Мирол утвердительно кивнул, словно только этого и ждал.

– Конечно! Завтра утром я соберу всех, кто прячется здесь недалеко. Если мы сможем убедить их, остальные пойдут за нами, я в этом не сомневаюсь! Когда наша правительница снова с нами, это сильно поднимет боевой дух!

Жанна сникла, вспомнив о Гравенде. Она помнила слова Велы, но ее душа рвалась к нему прямо сейчас, чтобы освободить из плена, где ему угрожает опасность и смерть.

– Как давно Гравенд и Глеффин попали в плен? – дрогнувшим голосом спросила она. Мужчины уныло опустили глаза, словно их самих это очень тревожило и угнетало.

– Четыре дня – ответил Ванирен, поморщившись – Мы дрались плечом к плечу. Почти все были убиты. Я сам оказался ранен, а когда воины Отра окружили Гравенда и Глеффина, их взяли в плен.

– Где они сейчас? – чувствуя глухие, громкие удары своего сердца, прошептала Жанна.

– В одном из лагерей врагов в пяти километрах отсюда. Они расположились в лесу, пока Отр и другие части отосийцев продвигаются вглубь страны.

– Известно, сколько там человек?

– Мы разведывали вчера – в лагере не более ста.

Жанна задумчиво взглянула на темное небо, на котором уже появился тонкий месяц. Он игриво светил с высоты, словно обещал победу и мир на этой земле.

– Утром, на рассвете, я хочу видеть всех, кому не безразлична судьба Вайтонса – решительно вымолвила девушка, устремив на Мирола ясный взгляд.

– Не сомневайся, я соберу всех.

*******

Едва забрезжил рассвет, к ущелью, в котором Жанна собиралась провести собрание, стянулось около пяти тысяч человек. Эта была лишь малая часть спасшихся в горах людей, но остальные находились намного дальше, и не представлялось возможным привести их так быстро. Тем не менее, во все известные горные укрытия были посланы гонцы, чтобы оповестить всех о том, что Жанна вернулась и готова возглавить Вайтонс. Люди с благоговением и надеждой взирали на девушку, которая стояла перед ними на небольшом горном выступе, освещенная лучами восходящего солнца. Они любили ее за доброту и справедливость, которую она не раз доказывала на деле, и каждый из присутствующих видел в ней того лидера, за которым готов был следовать куда угодно – к победе или смерти.

Жанна чувствовала невероятное волнение и понимала важность слов, которые должна сказать. Она обязана быть уверенной, твердой и решительной, но страх, такой же, как и у других, на который она не имела права, холодной рукой сковывал ее сердце. Она одна из этих людей – испуганная, растерянная и потрясенная. Но было всего лишь одно отличие, которое словно озаряло ее мысли, придавая силы – ответственность за жизни и судьбы тех, кто в нее верил. И именно это наполнило ее голос смелостью и решимостью, когда она, набрав в грудь побольше воздуха, громко произнесла: