– Сейчас подогрею, – примирительно говорил Ингрэм.

Он всегда говорил и делал что-нибудь примирительное, от чего потом становилось стыдно за свое поведение, аж кровь приливала к лицу.

Пока Ингрэм вставал с колен и шел к огненным камням. Ороро старался не встречаться взглядом с Энис, пока однажды вдруг не понял, что и ее взгляд бегал в сторону, а лицо румянилось. Возвращался Ингрэм с двумя кружками – с подогретым настоем Энис и сладким компотом для Ороро, который взял в привычку таскать с собой во фляжке.

– Отдохни, я сам, – говорил он и стирал с пола магическую формулу барьера заранее приготовленными водой и тряпкой.

Закончив, он благодарил Энис за лечение и дарил маленькую коробочку купленных сладостей. Энис демонстративно закатывала глаза, но подарок принимала и отвечала:

– Не стоило. Я всего лишь отрабатываю свои деньги.

Но Ороро видел, что она лукавит: ее глаза блестели, щеки окрашивались румянцем, голос становился тоньше и тише. Ей было приятно внимание Ингрэма. Она посоветовала ему заглянуть к костоправу Бею на Сиреневой улице.

– Я рассказала ему о твоей ноге, спросила, что еще можно сделать, но, думаю, лучше тебе обратиться сразу к нему, в этом деле он лучше меня.

Она рассеянно теребила кисточку своего пояса на юбке.

– Да, хорошо. Спасибо.

– Сказала же не за что. Да, и должна предупредить. Твои воспоминания спутаны, часть их утрачена. Когда мы закончим, твой разум придет в порядок, но некоторые воспоминания нельзя будет вернуть, как и навсегда от ночных кошмаров избавиться.

– Это ничего, – заверил ее Ингрэм. – Сейчас мне гораздо лучше, уже и не припомню, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. Мне бы от видений наяву окончательно избавиться, да злиться без повода перестать.

– Само собой. О, подойди-ка на секунду, хочу кое-что проверить.

Ороро вздохнул, скучающе разглядывая домик Энис. Пожалуй, и им с Ингрэмом не помешало бы заставить у себя дома окна цветами, выглядело красиво, а после поливки пахло свежей землей. Энис заставила Ингрэма обнажиться по пояс и лечь на кровать. Коснулась спины, оглаживая позвонки. Ингрэм замер и затаил дыхание. Энис нажала на его спину и шею несколько раз особым способом. После, когда он встал и оделся, пристально посмотрела на него, будто впервые видела, и он тоже на нее уставился.

Ну да, Ингрэм, наконец, набрал вес и уже не выглядел столь худым и больным, как при первой их встрече. По человеческим меркам он считался довольно симпатичным. Тетушка Мэриэль не раз говорила, что он красавчик, с ним под глупыми предлогами начали заговаривать женщины в постоялом дворе, что уж там говорить об Энис, которая могла воочию убедиться в том, что Ингрэм не только хорош собой, так еще и дивно сообразителен и мудр, хоть и пустой?

Тут Ороро впервые встревожился. Перевел возмущенный взгляд с Ингрэма на наглую старуху, снова на Ингрэма. Раздраженно притопнул и указал в окно:

– Там к Энис идут, мы пойдем уже или нет?

Ингрэм и Энис резко друг от друга отпрянули. Энис отвернулась, поспешно захлопотала, убирая использованные предметы и доставая новые. Ингрэм вышел первым, не попрощавшись. Ороро недоуменно оглянулся на Энис, которая вдруг застыла, опустив голову. Перевел взгляд на дверь, за которой скрылся Ингрэм.

Кажется, он вообразил лишнего. Влечение плоти еще ничего не значило, то было даже хорошо – Ингрэм был взрослым человеком и то, что нуждался в этом, значило лишь, что он действительно шел на поправку. Да и когда бы этим двоим успеть сблизиться?

– До завтра, Энис, – попрощался Ороро.