— А почему ты так холодно меня поцеловал в церкви? — допытывалась Анна.

— Я почти неделю тебя не видел! Боялся, зацелую прямо там, да и ты не выглядела счастливой невестой.

— Больше никогда не говори таких слов, как тогда, — хмуро произнесла леди.

— Сладкая, поверь, я тысячу раз пожалел после того раза, что не оторвал свой язык, — поморщился Чарльз. — Всё это время говорил себе, надо было хватать тебя и бежать, как только услышал, что помолвка разорвалась.

— Да, ты оплошал.

— Когда ты все плакала и плакала, я не выдержал. Мне стало так плевать на все, лишь бы ты перестала горевать. Я хотел утешить тебя, забрать к себе и забрал. Теперь ты моя жена, моя супруга. Я хочу спросить тебя: ты голодна?

— Что? — не ожидала такого вопроса Анна.

— Я хочу знать: голодна ли ты, потому что сейчас намерен показать тебе чертову герцогскую кровать, и шанс поесть у тебя появится не скоро.

— Ты знаешь, Рози была права, — нехотя призналась Анна.

— В чем? — подозрительно спросил Чарльз.

— Когда заставила меня поесть перед отъездом в церковь.

— О, да! — сказал герцог, направляясь в свою спальню. — Святая женщина.

— Чарльз! Я уже не могу! — застонал женский голос.

— Анна, подожди, — пробормотал мужской, в ответ. — Я не хочу, чтоб тебе было сильно больно.

— Мне уже больно, от того, что ты медлишь!

— Сладкая, дай мне собраться с мыслями.

— Потом соберешься с чем хочешь! Чарльз, прошу!

— Что за речи? — засмеялся мужчина. — Разве так должна себя вести невеста в первую брачную ночь?

— Чарльз, сейчас еще день! И вообще, хватит болтать! Соберись!

Из спальни герцога донесся громкий мужской смех.