Одним из важнейших качеств настоящего учителя молодежи всегда считалось умение наставника не столько передать учащимся те или иные, пусть и важнейшие, факты, события и сведения, сколько приучить их к самостоятельному мышлению и к творческому, без схоластики, поиску знаний. Немаловажно также умение учителя выявить среди учащейся массы те индивидуальности, которые еще в гимназические годы открывали зачатки будущей незаурядности. Этими замечательными качествами в полной мере владел П.П. Ершов. Не о себе ли уже в зрелые годы писал сам Ершов в одном из своих стихотворений.

Все исследователи творчества Менделеева единодушно признают несомненное влияние личности П.П. Ершова как на формирование интеллектуального багажа будущего светоча науки, так и на его будущие представления о педагогических идеях и направлениях обучения. Более того, влияние Ершова сказалось на воспитании Менделеева много сильнее, чем на других учеников, еще и потому, что Ершов был признан семьей Менделеевых с ученических лет. Стало быть, общение молодого Менделеева продолжалось со своим учителем и за порогом гимназии. На основании личного ученического опыта Дмитрий Иванович в труде «Заметки о народном просвещении в России» писал следующие примечательные строки: «В отношении умственного и волевого развития учеников, стремления их к дальнейшему высшему образованию и запасу сведений, спрашиваемых в жизни, все зависит, по моему крайнему мнению, в наибольшей мере от качества преподавателей, их примера, их любви к делу...». Покинув гимназию, Д.И. Менделеев на всю свою жизнь оставил самые добрые воспоминания о своем учителе и сохранил с ним тесные дружественные, а затем и родственные связи. Постоянно помнил своего ученика и учитель. Сохранились отдельные фрагменты их переписки, из которых следует, что Менделеев считал для себя необходимым информировать учителя из далекой провинции о столичных новостях. Так, в августе 1858 года П.П. Ершов пишет Менделееву в Санкт-Петербург из Тобольска: «Ваше письмо, уважаемый Дмитрий Иванович, доставило мне много отрадных минут. Оно напомнило мне Петербург и интересные личности, которые по разным разностям стали и мне представляться уже в тумане прошедшего. Благодарю вас за сообщенные мне новости, некоторые из них действительно для меня новы. ...Улыбнитесь, если угодно, но я все-таки хочу принадлежать к оптимистам или к тем добрякам, которые не потеряли еще веру в лучшее, которые охотно объясняют дело со светлой его стороны, или, за неимением ее, расцвечивают темную. Душевно уважающий вас, П. Ершов».

Д.И. Менделеев, несмотря на занятость, хлопотал о назначении пенсии Ершову, способствовал переизданиям «Конька-Горбунка» и оплате его автору гонорара со стороны нерадивых столичных издателей. Известно письмо П.П. Ершова Д.И. Менделееву от 4 мая 1863 года, в котором он сообщает: «Вчера я имел удовольствие получить письмо Ваше, добрейший Дмитрий Иванович, и спешу поздравить Вас, равно и милую Феозву Никитишну, с новорожденной. Дай Бог, чтобы она была постоянно Вашею радостью и утешением. И мне тоже в светлые дни Пасхи послана радость бумагою о столь долго ожидаемой пенсии. Благодарю Вас, Дмитрий Иванович, за содействие Ваше в получении ее мною. Без Вашей справки в Департамент, а может, и настояния, я до сих пор жил бы ожиданиями».

Кончина Ершова и открытие его гениальным учеником периодического закона элементов почти совпали по времени. Так что П.П. Ершову не было дано судьбою узнать об этом эпохальном событии. Д.И. Менделеев, желая сохранить память о своем земляке, постоянно коллекционировал издания популярной сказки как российских, так и зарубежных выпусков. В библиотеке музея ученого при Петербургском университете русское собрание сказки завершается ее 19-м изданием за 1902 год.

Мое увлечение П.П. Ершовым началось, как и по многим другим темам, с поисков художественных почтовых открыток с портретами писателя. Особенно ценными в своей коллекции я считаю те из них, которые изданы в конце XIX или в самом начале XX века, то есть во времена, наиболее близкие к периоду жизни писателя. Кроме того, немало усилий и времени пришлось потратить на поиски открыток тех же лет, посвященных иллюстрациям к «Коньку-Горбунку». Наибольший интерес представляет красочная серия, включающая более трех десятков открыток с иллюстрациями фрагментов сказки, выполненная по цветным рисункам художника

А.Ф. Афанасьева (цвет. илл. 44). Впервые его работы по «Коньку...» опубликовал в 1897 году юмористический журнал «Шут» (цвет. илл. 45), а спустя десятилетие их использовало издательство «Ришаръ» в Санкт-Петербурге (цвет. илл. 46) при услугах типографии Товарищества Р. Голике и А. Вильборга (цвет. илл. 47). В интересной работе В.Г. Уткова, целиком посвященной судьбе сказки П.П. Ершова (Дороги «Конька-Горбунка», М., «Книга», 1970), автор дает рисункам Афанасьева сдержанно-одностороннюю оценку. С ней трудно согласиться. Утков трактует работу Афанасьева как образец народной сатиры, не более, в которой автор «не сумел постичь всей глубины образа Иванушки и раскрыть в иллюстрациях сокровенный смысл» сказки. Много лет я проверял эту несправедливую оценку на детях и могу сказать, что «глубина образа» и «сокровенный смысл» их мало интересовал. Более всего их внимание обращалось на занимательный и круто закрученный сюжет, легкое стихотворное изложение, запоминающееся без труда, и образный язык (вспомните А.С. Пушкина: «Этот Ершов владеет русским стихом как своим крепостным мужиком»). Дети запоминали сказку с первого чтения и не без помощи талантливых рисунков Афанасьева.

В советские годы «Конька-Горбунка» иллюстрировали многие художники, работы которых использовались при печати почтовых открыток. Можно назвать имена Ю.А. Васнецова (илл. 48,1938) – народного художника РСФСР (1900–1973), Д. Моора (цвет. илл. 49,1945), В.Павловой (илл. 50,1990) и др.

Увлекаясь творчеством П.П. Ершова, коллекционируя материалы к его знаменитой сказке, нельзя не мечтать о посещении тех мест в нашем крае, которые связаны с нелегкой судьбой великого поэта. В первую очередь здесь следует упомянуть село Безруково, родину сказочника, с недавнего времени переименованное в Ершово. Предлагаемый ниже материал, случайно найденный недавно мною в личном архиве, был написан в далеком феврале 1981 года, другими словами, во времена, о которых П.П. Ершов писал однажды в одном из своих писем: «Когда у меня не было еще ни одного седого волоса, а на голове не сияло солнце». Текст родился после моего посещения Ишима, села Безрукова и его школы с замечательным музеем П.П. Ершова. Впечатления от поездки были настолько памятными и яркими, что статья родилась буквально в течение одного вечера. К сожалению, ее публикация по ряду причин в то время состоялась только в сокращенном газетном варианте («Тюменская правда», 24 мая 1981 года), да совсем недавно в том же изложении в краеведческом альманахе из Ишима «Коркина слобода», 2000, №2.

С тех пор прошло много лет, сведения о селе, возможно, сейчас звучат не столь актуально, как прежде. Я даже не знаю судьбу музея: уцелел ли он, сохранился ли? И тем не менее, я решил почти ничего не менять в тех материалах с единственной целью: передать читателю авторские впечатления и настроения начала 80-х годов, свое восхищение историей Ишима – старинного города, во многом к лучшему изменившегося за последние два десятилетия.

***

... Давно замечено, что воспоминание о каком-либо явлении или событии, рассказанное другими людьми, не воспринимается столь ярко, как увиденное самим. От Тюмени до Ишима – неблизко, три с лишним сотни километров, но из них хорошей автомобильной дороги, асфальта, чуть больше половины пути. Может быть, поэтому до сих пор не довелось побывать в городе, самом крупном после областного центра. Без определенной цели трудно решиться и собраться даже на загородную поездку, а тут, как ни говори – расстояние, и приличное.

Давно и настойчиво приглашал посетить педагогический институт его ректор, мой давний коллега Н.И. Толмачев. Накануне отъезда прочитал об Ишиме все, оказалось под рукой. У немцев есть изречение: «Wenn jemand eine Reise tut, dann kann er was erzghlen»[1]. Действительно, побывав в Ишиме, я узнал, что в городе жили декабристы А.И. Одоевский и В.И. Штейнгейль. В свое время В.И. Штейнгейлем, единственным декабристом – уроженцем Урала, было подготовлено «Статистическое описание Ишимского округа». Сто лет назад в Ишиме три долгих года ссылки провел писатель-народник Г. А. Мачтет. Но, пожалуй, больше всего взволновала другая новость: неподалеку от Ишима в деревне Безруково 22 февраля 1815 года родился наш великий сказочник и поэт Петр Павлович Ершов.

Желание увидеть Безруково, испытать острое чувство причастности пусть не к событиям, а хотя бы к месту,дорогому Ершову, было настолько сильным, что откладывать поездку в Ишим под разными предлогами стало невозможно.

Шесть часов автомобильной езды и мы в Ишиме. Гостиница, обед на скору руку, снова автомобиль и, пока еще не стемнело, торопимся за город по старому сибирскому тракту на запад от Ишима. Вот и Безруково. Впрочем, с 1965 года, когда в Тюменской области готовились отмечать столетие со дня смерти П.П. Ершова, деревня получила новое название – Ершово, сохранив старое лишь за железнодорожным разъездом на линии Тюмень – Омск. В конце февраля в засыпанное сибирскими снегами Безруково приходит первое дыхание близкой весны. Солнце светит ярко, и в поле, что начинается сразу за околицей (илл. 51) на освещенных обочинах дорог и тропинок появляются ледяные пузырчато-ноздреватые щетки-корки снега. Округляются снежные глыбы, кое-где обнажается черная земля, вывороченная осенью. А там, где нет теней и солнце светит весь день, на ветвях вербы, несмотря на февраль, лопаются почки, обнажая свои бутоны с жемчужным отливом – когда смотришь на них вблизи, и белоснежные, как хлопок – при взгляде издалека...

Село как село, таких много в Сибири (илл. 52), но вот школа – особенная, каменная, двухэтажная, недавно выстроенная взамен деревянной (илл. 53).

В саду – скульптурное изображение Иванушки и Конька-Горбунка (илл. 54). Школьников немного – семьдесят, девять учителей, все – с высшим образованием. С любовью оборудованные кабинеты, кинопроекторы, современная мебель, чистота.

Мы часто упрекаем школу за то, что в последние годы многое в программе обучения, особенно математики, усложнилось и было оторвано от жизни. Ученики разбираются в теории множеств с загадочными математическими обозначениями и символами, но с трудом вычисляют площади фигур, едва справляются с несложными алгебраическими выкладками. А вот в литературе, кажется, все наоборот – много недосказанного, немало упрощенного, школярского. Не раз, будучи в местах, связанных с судьбой великих писателей, с грустью убеждаешься, что некоторым учителям и в голову не приходит начать изучение их творчества с посещения школьниками заветных и дорогих русскому человеку мест.

«Конька-Горбунка» знают все с малых лет, но редко кто из родителей или учителей догадается рассказать любознательному малышу, что «дядя Ершов» жил, трудился, умер и похоронен у нас на сибирской земле. После такого сообщения дети заметно взрослеют и другими глазами смотрят на сказку, безадресно до этого прочитанную...

Опытные служители музеев знают одну опасную особенность своих экспозиций и стендов: пойти на поводу у экспонатов, увлечься их необычностью, редкостью, броским внешним видом, иногда – в стиле ретро. Как итог – пышность выставки, нагромождение раритетов, которые в перенасыщенной совокупности и броскости либо не трогают душу посетителя, либо, что чаще всего, утомляют его.

К Ершовской школе эти упреки отношения не имеют. Одна просторная комната целиком отведена музею П.П. Ершова.

Здесь много изданий произведений поэта, в том числе – дореволюционных, фотокопий. Только знаменитая сказка «Конек-Горбунок» представлена более чем семнадцатью книгами, выпущенными в разные годы. Тщательно, со вкусом оформленные стенды всесторонне отображают главные этапы жизни поэта. Посетитель увидит здесь и другие, менее известные работы П.П. Ершова: «Осенние вечера», «Сузге», драматический анекдот «Суворов и станционный смотритель», «Фома-кузнец», отдельные стихотворения.