Дейдре зашла в воду по шею, когда Эрик вынырнул прямо рядом с ней. Выразительные серые глаза в обрамлении густых мокрых ресниц на таком близком расстоянии показались ещё красивее, чем прежде, но от такого пристального внимания ей стало как-то не по себе. Он задумал именно то, о чем она думала, не так ли?
— Ты хочешь соблазнить меня, оборотень? — привыкшая действовать прямолинейно, Охотница решила задать вопрос прямо в лоб. Вот только Эрика тот ни капли не смутил, а, кажется, даже обрадовал. Он сократил расстояние между их телами до нескольких сантиметров и, склонив свою голову к ее уху, жарко зашептал:
— Мне нравится, что ты не ломаешься. Нет ничего естественнее…
Если бы не ее паранойя, она, возможно, не устояла бы против жара и греховного мускусного запаха мускулистого тела — слишком редко ей встречались мужчины, способные воззвать к истокам ее женственности… Но губы Эрика у самой мочки ее уха послали тревожный сигнал SOS в затуманенный мозг, вынуждая вернуться из мира фантазий в реальность.
— Естественнее обычного купания в реке, — закончила за оборотня Дейдре, а затем с силой толкнула в грудь, отчего тот сразу же ушел под воду.
— Какого черта? — проревел Эрик, в следующую же секунду вынырнув обратно на поверхность. С мокрыми волосами и часто вздымающейся мощной грудной клеткой он являл собой образец восхитительного мужчины, но, увы, она уже приняла решение.
— Этот же вопрос я могу задать тебе! Какого черта ты творишь, оборотень? Я знаю о вашей похотливой расе достаточно! Но мне казалось, что ты весьма стар, чтобы уже встретить свою истинную пару.
Дейдре поняла, что говорит что-то не то, по выражению лица Эрика. Казалось, с него мгновенно сошли все краски, а жар во взгляде потух, снова превратив его в пугающего и опасного незнакомца с дороги. Вот только после увиденной сцены с ищейкой наглядных причин опасаться его силы прибавилось втрое.
— Моя истинная пара погибла.
Ошарашенная ответом оборотня, она осталась стоять в воде, в то время как Эрик направился к берегу.
Святая дева, как он вообще выжил после такого? Дейдре всего несколько раз слышала подобные истории, так как оборотни, обретшие пару, защищали свою спутницу и потомство, как самое главное сокровище в своей жизни. Если же по какой-либо причине женщина погибала, перевертыш впадал в такую тоску, что вскоре по собственной воле отправлялся за возлюбленной на тот свет. Фактически они были единственной расой в мире, способной умереть от скорби за любимыми. Вот только Эрик совершенно не походил на убитого горем мужчину. Намереваясь выяснить все раз и навсегда, девушка последовала за ним на берег.
— Но как это возможно? То есть… Как ты можешь приставать ко мне, однажды связавшись…
— Мы не были связаны, — оборвал ее Эрик. Он надел обратно серую безрукавку и повернулся лицом к Дейдре, широко расставив свои длинные ноги. — Не успели. Прежде, чем я смог совершить ритуал, ее убили.
Охотница почувствовала укол жалости и вины за то, что невольно разбередила старую рану. Святая дева, это было просто ужасно! Встретить свою истинную пару и не успеть с ней соединиться… Несмотря на то, что для эльфов подобных категорий не существовало, она могла вообразить себе размах трагедии. А ведь детей оборотни могли зачать лишь с истинной парой, а, значит, трон перевертышей грозил остаться без наследников! Еще один козырь в рукаве Аласдара!
— Прости, я не хотела…
— Не стоит извиняться. Я и сам забылся. Ты права, мы не должны отвлекаться от общей цели. Все остальное — пустое.
Постойте-ка. Он говорил сейчас в подобном отстраненном принебрежительном тоне о ней? Дейдре обиженно поджала губы, направившись к Балтазару. Контракт. Почему ей приходилось постоянно напоминать себе о нем? Никогда прежде взятые обязательства не превращались для нее в настолько тяжелую ношу. Даже несмотря на глубокий личный интерес в успешном исходе соглашения.
Дальше свой путь они продолжили вдоль реки, стараясь ступать по щиколотку в воде. Эрик возглавил шествие, и его неестественно прямая спина, казалось, сделала невозможное, заставив оборотня выглядеть еще на дюйм выше. Дейдре даже не пыталась наладить с ним отношения, здраво решив, что воцарившееся между ними отчуждение, как нельзя лучше поспособствует делу. Король больше не одаривал ее жаркими пылкими взглядами, и, несмотря на невольное чувство разочарования, Охотница ощутила себя наконец-то в безопасности.
— Темнеет. Возможно, стоит задуматься о ночлеге? — нарушила она молчание после нескольких часов монотонной ходьбы. Время, казалось, остановило свой ход, и Дейдре могла ориентироваться в сутках лишь по положению солнца. Сейчас оно практически зашло, окрасив отблески воды в кроваво-красный оттенок.
— Не двигайся, Дейдре.