Глава 9

Голосовое сообщение – торопливое, тревожное, бессвязное. Сперва несколько секунд сдавленных рыданий, затем – сбивчивый лепет Винтер: они с Коко в больнице, нужно срочно приехать. Слышно, как она спрашивает у кого-то на заднем плане название больницы.

Несчастный случай. Коко. Отделение травматологии. Приезжайте скорее.

Тем, у кого нет детей, не понять, каково матери слышать подобное.

Покидая церемонию награждения, выбегая на улицу, размахивая свободной рукой в попытке вызвать такси, вновь и вновь прослушиваю сообщение в надежде найти хоть какую-то зацепку, что именно произошло с моей дочерью. Торгуюсь с богом, в которого не верю: если Коко цела и невредима, я готова умереть. Пусть все, что случилось с ней, случится со мной. Вроде бы просто слова, но на самом деле – истинная, первозданная правда.

Иногда я забываю, как нам повезло иметь двух здоровых счастливых детей: например, когда под ноги подворачивается игрушечная корона с острыми зубцами или Коко требует очередную сказку на ночь. Тем не менее от одной мысли о том, что мои дети могут пострадать, мне становится дурно. Коко – мое дитя, мой первенец, я держала ее на руках еще до того, как она познала боль и страх. Однажды, когда ей было пару месяцев от роду, мы с Дэном решили подстричь ей ноготки, и он случайно прихватил ножницами крошечный пальчик. Она удивленно вскрикнула и посмотрела на нас так, будто мы ее предали. Глядя на капельку крови, я остро осознала, что моя дочь впервые испытала боль, и это случилось по нашей вине.

Помню, как-то раз Коко прыгала на горке в парке, стараясь привлечь мое внимание. Вдруг она споткнулась, упала, ударилась подбородком о перила и до крови прикусила губу; я тут же вместе с ней ощутила резкий переход от радости и оживления к боли и печали. Помню ночи, когда она лежала с температурой, а я не знала, как ей помочь, – то ли вызвать «Скорую», то ли просто дать поспать. Узнав, что с моей дочерью случилось несчастье, я вновь переживаю все страшные моменты, только теперь мне еще хуже, потому что я понятия не имею, что именно произошло и насколько это серьезно.

Заметив такси, принимаюсь энергично махать рукой, однако каждый раз оказывается, что маячок погашен и внутри сидит пассажир. Ближайшая машина «Убера» приедет только через семнадцать минут. Наконец мне удается поймать свободное такси, но следующие полчаса я провожу в пробке, безуспешно названивая Винтер.

С помощью коляски с Медвежонком расталкиваю толпу в отделении травматологии, хватаю за рукав первую попавшуюся медсестру и требую, чтобы меня провели к дочери.

– Успокойтесь, мамочка. Вы к Коко Джексон? С ней все в порядке. Идемте. – Медсестра жестом предлагает следовать за ней. Только теперь я замечаю, что меня трясет. – Погодите, мамочка. – Она останавливается у столика, на котором стоит кувшин, и наливает в пластиковый стаканчик апельсиновый сок. – На вас лица нет, вы так дочку напугаете.

Делаю пару глубоких вдохов, через силу пью разбавленный сок, пока медсестра рассказывает, что случилось.

Захожу в палату и вижу Коко: она отправила Винтер за снеками из автомата, а сама безмятежно возлежит на кровати, окруженная подушками, и смотрит «Октонавтов» на телефоне моей помощницы. На правом запястье – эластичный бинт. Меня разбирает нервный смех.

– Что ты натворила, конфетка? – Целую ее в лоб. – Как же ты меня напугала!

– Мама, Винтер смотрела в телефон, совсем как ты, а я хотела, чтобы она поглядела, как я качаюсь на качелях. Я встала на сиденье, чтобы она меня увидела, но упала и стукнулась рукой. Я нечаянно. Это просто «счастный случай».

Похоже, Коко втайне гордится собой – первый визит в больницу!

Возвращается Винтер, нагруженная снеками (похоже, ей пришлось опустошить весь автомат). Завидев меня, она замирает, вероятно, предполагая, что ее ожидает серьезная взбучка. Глаза заплаканные, по щекам течет тушь.

– Простите, Эмми, сама не знаю, как это случилось. Коко качалась на качелях, а потом вдруг оказалась на земле. Я заглянула в телефон – всего на секундочку, честное слово, – а потом… потом… – Винтер принимается всхлипывать. – Медсестра сказала, перелома нет, и все же нужно сделать рентген… – Она разражается рыданиями.

Мне хочется отчитать ее по полной, – я уже отрепетировала гневную речь, пока ехала в такси, – но почему-то язык не поворачивается.