Книги
Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права
– по жалобам на незаконное содержание в тюрьме.
Согласно ст. 400 «Учреждения о губерниях», главной задачей суда было определено примирение сторон – истца и ответчика, – то есть заключение мирового соглашения в буквальном смысле этого слова; здесь же чётко прописывались формы примирения тяжущихся. По его регламенту стороны обязаны были сами предоставить судьям свои предложения по примирению. То есть в каком-то смысле Совестный суд сочетал в себе функции суда по малозначительным делам, третейского суда и отчасти прокуратуры, при всём этом он был практически неэффективным в силу вечной болезни российского правосудия – медлительности. И здесь тяжбы тянулись десятилетиями.
Так вот, Н.Н. Демидов – владелец Шайтанских железоделательных заводов – продал их братьям Ширяевым, при этом важной частью этой сделки была его женитьба на Софье Ширяевой. Её брак был своеобразной гарантией благополучия её братьев и матери, но тем не менее молодая супруга, несмотря на гнев родственников и достигнутые ранее договорённости, дважды убегает от Никиты Никитича. Более того, она обращается к императрице Екатерине II с прошением:
Такой длящийся конфликт между уровнем правовой определённости в вопросах семейных отношений, установленным законом и существующей судебной практикой, и объективной невозможностью расторгнуть церковный брак становится для Л.Н. Толстого хорошей возможностью для собственного глубокого антропологического исследования.
В 1900 году Лев Николаевич начал работу над своим очередным большим произведением – драмой «Живой труп», которая была им написана буквально за несколько месяцев и стала продолжением этой работы, только теперь на основании ст. ст. 230–236 Устава духовных консисторий (отд. 2. «О расторжении браков по безвестному отсутствию одного из супругов»).
Действительно, между романом «Анна Каренина» и пьесой «Живой труп» достаточно много общего, и не только в том, что в обоих произведениях действуют герои по фамилии Каренины – Виктор Михайлович и Анна Дмитриевна в драме и супруги Анна Аркадьевна и Алексей Александрович в романе, – но и потому, что сюжетная линия в них построена на реальных эпизодах из жизни людей, которых Лев Николаевич хорошо и давно знает.
Такой реалистичный подход во многом определял творческий метод писателя. Для него было важно либо самому быть участником, либо опираться на мнение людей, которые сами были непосредственными свидетелями описываемых событий. В одном из воспоминаний о Толстом приводится случай, когда он, на глазах у ребятишек, с которыми ждал поезд у переезда, неожиданно перебежал железнодорожные пути перед мчащимся прямо на него паровозом, а настойчивое стремление Льва Николаевича узнать, что чувствует перед своей кончиной умирающая родственница его приятеля художника Николая Ге, которую писатель посещал исключительно с познавательной целью, послужило поводом для их окончательной ссоры[60].
Одним из соседей графа по имению был его коллега – мировой посредник первого призыва А.Н. Бибиков, биография которого, как и убеждения, не могла не привлечь внимания Льва Николаевича. Ещё бы – когда-то один из богатейших помещиков Тульской губернии Алексей Бибиков, не дожидаясь крестьянской реформы, отпустил своих крестьян на волю с земельными наделами. За поддержку рабочих волнений на чугунолитейных заводах Мальцева и связь с народниками бывший помещик был арестован и содержался в Петропавловской крепости, затем находился в ссылке и под гласным полицейским надзором в Воронежской и Тульской губерниях, где и произошло его знакомство с Толстым. Затем (правда, немного позднее) Бибиков стал управлять самарским имением графа. Красивый и сильный мужчина, но, как судачили за его спиной, управляющий «закрутил» служебный роман с экономкой Анной Пироговой. На беду, бывший каторжанин вскоре охладел к возлюбленной, и та, не в силах справиться с потерей, кончает жизнь самоубийством, бросившись под проходящий товарный поезд. Лев Толстой, когда увидел изуродованный труп самоубийцы на месте трагедии, был буквально потрясён случившимся, а затем подолгу расспрашивал соседа об этой трагедии и его отношениях с Анной, хотя видел, что Бибикову это неприятно и доставляет сильный дискомфорт.
Зато теперь мы восторгаемся, как талантливо великий писатель описывает сцену самоубийства Анны Карениной в одноимённом романе или страдания умирающего в повести «Смерть Ивана Ильича».
«Кончена смерть, её нет больше…».
Действительно, в основу сюжета драмы «Живой труп» было положено реальное уголовное дело Екатерины и Николая Гимер – родителей Николая Суханова, будущего русского революционера, соратника Ю.О. Мартова (главного оппонента Владимира Ульянова в РСДРП).
По воспоминаниям А.Ф. Кони, мать Суханова – Екатерина Павловна – вышла замуж, едва достигнув 17-летнего возраста. Брак с чиновником правления Ку рско-Киевской железной дороги дворянином Николаем Самуиловичем Гимером был для бесприданницы Екатерины довольно приличной партией. И вот оно, счастье – через некоторое время у супругов рождается сын Николай[61].
Как говорили, обрусевший немец Гимер был человеком очень хорошим, но, как выяснилось уже его после свадьбы, – запойным. Судя по всему, он уже давно страдал хроническим алкоголизмом и действительно нуждался в серьёзном лечении, но его деятельная супруга вместо помощи больному мужу приняла радикальное решение оставить интеллигентного пьяницу. Она с малолетним ребёнком возвращается к своей матери, а вскоре, по её же совету, отправит единственное дитя к дальним родственникам на воспитание. Сам Николай Самуилович признавался на следствии, что начиная с 1894 года
Затем, снова по настоянию матери, Екатерина, не оформляя развода, сходится с неким П.П. Акимовым, с которым проживает в гражданском браке. Он тоже заканчивается неудачей, и тоже по причине разгульного образа жизни неофициального супруга. Лев Николаевич, который, как уже говорилось, был в курсе жизненных перипетий семьи Гимер, тем не менее советовал Екатерине не оставлять гражданского мужа. Но в начале 1890 года она покидает Москву, заканчивает курсы акушерок и устраивается на работу в больницу при текстильной фабрике «Паевого товарищества Людвига Рабенек сыновья» в городе Щёлково Богородского уезда, которая по тем временам являлась первым в России и самым современным пряжекрасильным производством[62]. На предприятии трудится более 7000 человек, в том числе много женщин, поэтому в его штате, помимо фельдшера, была предусмотрена акушерка. Кроме собственной больницы на фабрике работают приют, столовая и училище для работников и их детей.
На фабрике молодая женщина знакомится с приказчиком Степаном Чистовым, происходившим из семьи обеспеченных крестьян. Тот на паях с братом Алексеем, будущим депутатом IV Государственной думы, владеет небольшим, но доходным мыловаренным заводом в Мещанской слободе. Эти отношения перерастают в глубокие взаимные чувства, и Степан Иванович делает Екатерине предложение выйти за него замуж. А вот дальше события развивались, как классический детектив…
Екатерина Павловна (а как мы понимаем, женщина она была чрезвычайно энергичная, да и на кону у неё была счастливая жизнь с любимым и обеспеченным человеком) решила пойти самым простым путём – через признание её мужа в совершённой им измене. За сравнительно небольшое вознаграждение Николай Гимер был готов взять на себя вину за «оскорбление святости брака» прелюбодеянием, к тому времени он уже стал коренным обитателем ночлежек на Хитровке – торговых рядов, построенных в районе московского Китай-города на средства сенатора Александра Павловича Протасова и гражданского губернатора Архангельской губернии Платона Викторовича Степанова[63].
Мы не знаем, конечно, где конкретно проживал интеллигентный алкоголик Николай Гимер в криминальном центре старой Москвы. Вряд ли это был дом Румянцева, где располагалась «квартира странников», или Дом-Утюг Кулакова, где была самая страшная ночлежка с подземными коридорами. Учитывая, что он был хорошо образован, грамотен и обладал красивым почерком, скорее всего, бывший чиновник нашёл себе пристанище в доходном доме Бунина, где в ту пору обитала нищенская «аристократия». Талантливые мошенники, постоянно нуждаясь в деньгах, разработали эффектную схему для получения небольшого, но стабильного дохода. В дома, расположенные на богатых московских улицах, направлялись слезливые письма с просьбой о помощи, после чего на следующий день к адресату приходил опрятно одетый господин (костюм брался напрокат у «раков» – хитровских портных, перешивавших ворованные вещи, они жили здесь же) за деньгами. Заработок был вполне сносный – примерно 1 рубль в день. Здесь, кстати, обитал и постоянный переписчик Л.Н. Толстого Александр Петрович Иванов, тоже ставший прототипом персонажа пьесы «Живой труп» Ивана Петровича Александрова. Он, кстати, продавал за бутылку водки или просто дарил толстовские черновики, благодаря чему многие рукописи сохранились.
Первоначально Екатерина Павловна планирует действовать по закону, для чего в конце 1894 года подаёт прошение в Московскую духовную консисторию, то есть епархиальное управление при правящем епископе, о расторжении брака, но 7 декабря 1895 года ей было отказано в разводе из-за недостаточности представленных доказательств. Тем не менее митрополит Московский, рассматривая ходатайство, наложил резолюцию на материалы по этому делу с указанием чиновникам консистории допросить свидетелей совершённого прелюбодеяния, то есть в этом случае надежда на благоприятный исход ещё оставалась. Но вместо того, чтобы отработать выбранную версию в деталях, подготовить свидетелей, которые, как оказалось, ещё не были допрошены, как и документы, подтверждающие её, а ещё лучше – обратиться за содействием к городовому второго полицейского участка Мясницкой полицейской части Ф.И. Рудникову (он был неформальным хозяином Хитровской площади и совершенно точно мог решить такой несложный для него вопрос), Екатерина решила осуществить новый и самый авантюрный план, который казался ей на тот момент рациональным и вполне исполнимым: теперь её супруг должен был исчезнуть. Если бы заявление о расторжении брака подал сам Николай Гимер, то формальных проблем могло бы не возникнуть – его законная жена уже длительное время открыто проживала с С.И. Чистовым в его квартире. Но увы… Как мы видим, статус гулящей женщины, да и возможная ответственность за измену супружескому долгу в виде нахождения в монастырской тюрьме Екатерину не устраивали.
Кстати, во время судебных слушаний прелюбодей должен был заявлять о том, что исправляться не собирается и планирует прелюбодействовать и дальше.