— Добро. Через пятнадцать минут жду обоих на 4й портальной площадке. И да пребудет с вами милосердие.

… - А я, дура, рассчитывала сегодня на романтическую прогулку, — вздохнула жрица, убирая с моего плеча невидимые пылинки.

— Если быстро управимся — почему нет? Да и саму зачистку в живописных Серых горах можно проводить романтично, держась за руки и обмениваясь долгими взглядами.

— Да ну тебя, — девушка отворачивается. — Вечно все испортишь.

Площадку наводнили жрецы и техники, явившиеся приготовить нас к прыжку. Фигуры на каменном полу — не привычный телепорт, а некая форма заклинания отложенного Возврата. Словно натянутый резиновый шнур, готовый выдернуть бойцов назад в безопасность храма. Двое пространственников крепят у меня на поясе что-то вроде пряжки — хрупкий стеклянный стерженек в металлической рамке. Предохранитель и активатор Возврата. Командир накладывает благословения — ухх, баффы в исполнении старшей жрицы внушают. Храмовые эсперы проверяют телепатическую связь. Персонал расступается, оставив нас жрицей вдвоем в центре магической фигуры. Мир мигнул, сменившись величественной панорамой Серых Гор. Мы стоим на уступе у самой вершины. Заходящее солнце золотит каменную арку Чертова Моста; на соседней вершине я с удивлением обнаружил гигантское гнездо. Истинное отмечает спящую жизнь в яйцах — а я думал, птицы Рух давно вымерли… Нужная долина лежит ниже, примерно в трех пасангах от нас; тонкой огненной спицей в небо уходит столп Силы от резонатора.

«Мы на месте.»

«Видим вас, даем целеуказание. Огонь по готовности.»

«Принято.»

В моем зрении появляется зеленый маркер. Там, вокруг указателя — гномы, которым просто приказал король, и школьник, просто попавший не в то время не в то место. Ничего личного, ребята. И простите, если можете.

Пальцы жрицы переплетаются с моими, обжигающая мощь единения дарит экстаз всемогущества. Сложнейшие печати заполняют небо моего восприятия, поддержка династии позволяет творить магию с непринужденностью виртуоза. Гигантские объемы маны проходят сквозь меня в формирующиеся фигуры, я шепотом начинаю вербальную составляющую заклинания.

— …Громом божественным ты потрясаешь престол всеблаженных, Огненный молнии столб среди туч всесплошных возжигаешь, Мечешь дожди, и смерчи, и удары могучего грома…

Непроизвольно повышаю голос, это нельзя шептать, это нужно декламировать, кричать, обращаясь к небу. Благоговение перед недостижимым величием. Я не вижу — верую в белокрылую птицу, спускающуюся из заоблачных высот на грешную землю. Повергающий ниц концепт верховного божества.

— …Неодолимая, неотвратимая, страшная в гневе Острая неба стрела слетает в пронзительной вспышке, Море окрест озарив, — и трепещут и суша, и воды, Звери к земле припадают, как грохот ушей их коснется, Вспышки же слепят…

Внезапно единение оборвалось.

От жрицы волнами исходят растерянность и испуг, но я не могу отвлечься — если утрачу контроль над плетением — откат размечет наши останки по всему горному хребту. Тяжесть заклинания придавливает, как небо, рухнувшее на плечи — почти все алгоритмы заряжены, нужно лишь еще процентов пять — но это пять процентов от спелла А-класса. Мне не хватает энергии, отчаянно тяну ману из воздуха, из горы под ногами — темный гранит сереет и трескается, лишаясь сути; чувствую соленый вкус крови во рту. Надорвусь нахрен… Отстраненно отмечаю, что мой внутренний людоед не трогает жрицу, высасывая отовсюду свободную стихийную энергию — создание Рода не прошло даром.

Концепт изначально строился с изъяном, сейчас же печати провернулись на пол-оборота, разрушаясь. Верховное божество исчезло — и упрямые законы физики поспешили конвертировать энергоемкость образа в материальное воплощение, превысив на четыре порядка объем вложенной в заклинание Силы.

В долине на миг вспыхнуло второе солнце. Облако раскаленного газа вспухло огромным горбом, оторвалось от опаленной земли, оставляя следом дымный столп — «ножку» гриба. Рядом пораженно выдохнула жрица — и тут до меня дошло, что сейчас произойдет. На остатках магической силы проваливаюсь в ускорение и, не церемонясь, бросаю девушку на камни, накрывая сверху собой. Всю оставшуюся ману — в Черепаший Панцирь, что-то внутри меня ломается, на месте источника возникает сосущая пустота, сенсорная сфера схлапывается. Ударная волна обрушилась тысячетонным молотом, гора под нами беззвучно задрожала, как в лихорадке. Увлекая наш силовой пузырь, склон дрогнул, превращаясь в щебень, и, ускоряясь, устремился вниз.

Все-таки надорвался, мелькнула неожиданно злорадная мысль. Магия молчала, долбаный гомеостаз превратил мои мышцы в желе. Насколько же проще в компьютерных играх, где красная полоска никак не зависит от синей… Я крепче прижимаю к себе жрицу, пальцы левой руки нащупывают на поясе активатор Возврата. Стеклянная трубка лопается под пальцами, и — и нихера не происходит. Йопт. Мы уже не катимся по склону, мы практически летим. Так, ладно. Портал не пашет и магии я лишился, но серебряное право все еще со мной. Если локально инвертировать вектор тяжести или задрать силу трения вверх до упора… От жрицы по узам пахнуло решимостью — девушка закинула руки, обнимая меня, в правом боку зазубренными остриями взорвалась боль…

Я парю над обвалом, легко контролируя воздушные потоки. Напарница замерла в моих руках, уткнулась лицом мне в плечо.

«Прости. Прости меня…»