– Никакой он не директор, – оборвал ее наставник. – Это обычный смертный, контролируемый Эмпиреем. Как оказалось, он был послан к нам, чтобы позже появился повод закрыть Лицей – например, из-за некомпетентности директора. Ну и преподавателей тоже, конечно, он же так активно нас подставлял.

– А где Эрхард? – улучив момент, спросила Ронни.

– Там, где ему самое место, – неожиданно ответил Хирам, широко улыбнувшись. – В Аду.

– Там ему всегда рады, – прокряхтел Уильям.

Поняв, что вылазку к Спенсеру все же придется отложить, Ронни послушно присела на старое мягкое кресло напротив де Монморанси. Тот спокойно прикладывался к бокалу, словно бы все происходило не рядом с ним, и общее напряжение ему не передавалось. Впрочем, подумала Ронни, оно и не должно передаваться: в конце концов, вампиры не имеют к сотрудникам Канцелярии никакого отношения. Сам факт того, что он решился им помогать, был удивителен, даже несмотря на дружеские отношения с Уильямом.

Заметив ее взгляд, герцог де Монморанси отставил бокал. Уголки его губ дрогнули, но он ничего не сказал. Хирам жестом подозвал Тобиаса, и они вместе куда-то вышли. Ронни отвернулась от герцога и тихо спросила:

– Мистер Кроссман, вы в порядке?

– Могло быть и лучше, – мрачно ответил Уилл, не глядя на нее.

– Если вам что-то нужно, я могу принести, – предложила она.

Старик Терренс, сидевший в углу, громко хмыкнул. Ронни вздрогнула: она совсем забыла о его существовании.

– Если что-то нужно! Ему нужно только одно – чтобы ты отошло от него подальше! Неужели не видно, что твоя сущность отравляет его?

Ронни вспыхнула. На нее резко накатила горькая волна разочарования. Фреду рядом с ней становится хуже, Уильяму, как оказалось, тоже. Неужели это еще одно проклятие, преследующее ее?..

– Перестань. – Уилл скривился от очередного приступа боли. – Дядя, перестань…

Дядя?!

Ронни растерянно перевела взгляд с наставника на старика. Тот вскочил и раздраженно отбросил трубку в сторону.

– Перестань! Я не перестану! Ты всегда тащил в дом всякую дрянь, начиная от полудохлых жаб и заканчивая вот этим вот!

Крючковатый палец, дрожа от негодования, указал на Ронни. Она медленно поднялась и взглянула на Уилла.

– Простите, – сказала она, – я действительно порчу вам жизнь.

Не дожидаясь его ответа, Ронни на негнущихся ногах поднялась в комнату. Внизу стояла звенящая тишина.