Ронни не нашла нужных слов для ответа. Да и что можно было сказать? Поинтересоваться, какие планы на нее есть у Синклита? Попытаться узнать, как жить дальше? Или?..

– А вы знаете кого-то еще? – спросила она. – Еще монбарнов?

Уильям вздохнул

– Ты его тоже знаешь, – сказал он. – Это Эрхард.

– Эрхард? – поразилась Ронни.

– Однажды он убил посла Синклита, – спокойно сказал Уильям. – После этого его судили и на какое-то время запретили возвращаться к работе. Хотели проследить за всплесками агрессии. Мне потребовалось много сил и времени, чтобы его не упрятали в тюрьму. С тех пор он постоянно говорит, что обязан мне. И я это понимаю, хотя мне и не нравится, когда мои друзья чувствуют себя должными мне.

– Простите, – проговорила Ронни.

Наставник усмехнулся.

– За что?

– Я не хотела появляться в этом мире и портить вам жизнь, – ответила она.

Он резко встал и, заложив руки за спину, сделал несколько шагов взад-вперед. Затем остановился, склонил голову набок и легко покачал ей.

– Ни мне, ни кому-либо еще из нашего общего окружения ты ничего не портишь. Портит… другое. И оно исходит от Эмпирея.

– Откуда? – не поняла Ронни. Прежде она никогда не слышала ничего об этом даже от преподавателей.

Уильям уставился в пустоту.

– Правильное ли сейчас время для того, чтобы говорить об этом? Даже не знаю. Если пользоваться обозначениями, которые понятны и близки человеку, то Эмпирей – это небеса. В конце концов, мы же называем то место, где находится Огненная Гильдая, Адом, верно? Почему бы тогда не назвать это Раем, несмотря на то, что этим словом в различных трактатах обозначают нечто другое?

Ронни, желая поддержать его монолог, пожала плечами. Голова просто шла кругом.

– Эмпирей управляет всеми нами. Знает обо всем, что происходит. Но не вмешивается. – Уильям взял с плиты небольшой камень, размахнулся и швырнул его далеко вперед. – Им просто интересно наблюдать за тем, как развивается конфликт между Канцелярией и Синклитом. Всегда забавно смотреть, как ругаются между собой дети. Когда мы уничтожим друг друга, они просто создадут что-то новое. И история повторится. Она всегда повторяется.

– Скажу честно, я почти не понимаю, о чем идет речь, – призналась Ронни.

Уильям не обратил на нее никакого внимания. Он продолжал внимательно смотреть на горизонт. Ронни отвела от него взгляд и подняла глаза к небу. На секунду ее охватил страх, что красная луна вновь появится, но сквозь покрывшие небо тучи на этот раз пробивался слабый желтый свет.

– Перед тем, как мы начали новый набор в Лицей, у меня и Хирама произошел весьма неприятный разговор с представителями Синклита, – сказал Уильям не своим, более низким голосом. – Хирам, а, точнее, один из его ястребов, предсказал раскол. Сначала мы думали, что опасность грозит земным людям, так как появилась большая вероятность того, что нефари и прочие твари смогут проникнуть в разные миры, что, собственно, и случилось. Но это предсказание означало совсем другое. Синклит, вооружившись поддержкой Эмпирея, выступает против нас. Против нашего желания мирно сосуществовать с демонами и теми существами, которые готовы идти на уступки. Они зажимают нас в тиски. Ставят высокий забор вокруг нас. Мы думаем, что будет война. – Он ненадолго замолчал. – Я считаю, что нет ничего страшнее гражданской войны. Той, что была развязана бывшими друзьями. Братьями.