***

В запланированный срок мы были в аду. А вернее, в центральном зале канцелярии.

Огромном, с высокими колоннами, уходящими в сводчатый купол, с высокой трибуной, оббитой черной парчой. Черепа с горящими глазами заменяли фонари на стенах, где висели картины адских пыток.

Вся площадь зала была забита чертями и прочей нечистью.

Я с суеверным страхом сделала первые шаги по кроваво-красной ковровой дорожке. Платье на мне было чёрное, длинное, с глубоким декольте. Волосы распущены. Настоящая чёрная ведьма.

За руку меня держал Дакар. Позади вышагивал Стикс, поддерживая длинный подол черного, как ночь, платья.

Фелис и граф остались позади, сказав мне одобрительное:

– Идите, Алкея, это ваш триумф.

Карина с бесом остались стоять с ними. Оборотень и вампир слиняли ещё из замка, едва Фелис открыл портал в ад, сказав, что им рановато в преисподнюю, а лицезреть мрачные красоты нижнего мира нет никакого желания.

Под звуки оркестра я прошла к ступеням и медленно поднялась к ожидающему меня на трибуне владыке. Остановилась, не дойдя одну степень, присела в книксене, склонив голову. Так и застыла.

– Рад видеть вас в полном здравии, Алкея Вей, – нарочито неторопливо протянул владыка.

Я молчала не в силах сказать ни слова. Где-то за спиной ёрзал Стикс, пытаясь рассмотреть владыку ада.

– У вас прекрасные помощники, – не сдержался от ёрничества тот.

– Именно благодаря им я сейчас стою перед вами, – наконец, у меня начал ворочаться язык.

– Тёмные силы зачтут это им, – произнёс владыка и протянул мне руку, позволяя, наконец, выпрямиться. Вовремя, потому что ноги-то у меня от волнения и неудобной позы уже дрожать начинали.

Рука у владыки была холодная, жёсткая. Он помог мне взойти на трибуну и повернуться к ожидающей церемонии нечисти.

Склонился ко мне и тихо-тихо прошептал: