Я замерла у перил лестницы, прислушиваясь к тому, что происходило внизу. На сегодняшний вечер был назначен тот самый торжественный прием, на котором Тамир, младший брат императора Оранской империи, должен был объявить о том, что Руаду возвращается статус княжества. Вернее было бы сказать, что это была репетиция основного торжества, на которой должны были присутствовать только те, кто были непосредственными участниками плана, разработанного Лэром и Тамиром. Правда, для достоверности пришлось все же пригласить оркестр и небольшое число гостей, которые, впрочем, были военными и могли постоять за себя.
Подготовка к балу шла полным ходом, и, несмотря на то, что до вечера оставалось еще несколько часов, я уже переоделась в парадное платье, чтобы позже не тратить на это времени. С облегающим, но вместе с тем позволяющим свободно дышать лифом и широкой юбкой, оно было не только красивым, но и удобным, на что имелась весомая причина. В выборе цвета, как и фасона платья, я была вольна действовать по своему усмотрению, правда, за одним небольшим исключением. Оно должно было гармонировать с цветом ожерелья, которое, пожалуй, было самым важным участником сегодняшнего мероприятия. Торины, составлявшие ожерелье, больше всего походили на изумруды, но, в отличие от тех, были очень темными, практически черными. А потому ничего кремового, персикового, розового или голубого цветов я надеть сегодня не могла. Впрочем, эти цвета были куда более подходящими для дебютантки, которой предстояло впервые появиться на балу в высшем обществе. Для княгини куда более уместными были темные оттенки, которые бы подчеркивали ее статус и говорили о силе и власти. По прихоти судьбы, я была и той, и другой одновременно. Фактически дебютанткой, но при этом являвшейся законной супругой будущего князя Руада. Так что сделать окончательный выбор в пользу того или иного цвета платья было не слишком простой задачей, в решении которой мне помогла, как ни странно, Стелла. Она рассказала, что там, в своем мире, ей часто приходилось решать подобные задачи. Ей правда, нужно было появляться не на балу, а в научном собрании, но поскольку оно состояло в большинстве своем из не слишком молодых мужчин, да еще и полных предубеждений, то правильный внешний вид был одной из составляющих успешного выступления. И Стелле удавалось найти необходимый баланс между строгостью и женственностью, при этом не уродуя свою внешность, но, в то же время, не выводя ее на первый план. Следуя ее рекомендациям, я выбрала платье для сегодняшнего вечера, которое должно было произвести на окружающих нужный эффект. Цвет платья был сложным, больше всего похожим на цвет предгрозового неба над морем. Вместе с тем, он не был кричащим, но в то же время говорил о наличии характера у той, кто осмелилась носить такой цвет на своем первом балу. Так или иначе, цвет этот отлично гармонировал с цветом торинов в ожерелье, которое сейчас обвивало мое шею. Дополнительным достоинством было то, что цвет этот был вполне не марким, и я могла не беспокоиться о пятнах грязи или даже крови, которые могли вскоре на нем появиться. И, судя по нарастающему гулу голосов внизу, это самое время грозило наступить уже совсем скоро.
19
Подойдя вплотную к кованному ограждению лестницы, я перегнулась через перила, желая увидеть, что происходит внизу. И почти тотчас же отступила назад, ближе к спасительной анфиладе комнат, находившейся за моей спиной. Потому что гул голосов, доносившихся снизу, внезапно стих, и эту вдруг наступившую тишину нарушили гулкие шаги незнакомца, появившегося в поле моей видимости. Высокая фигура, с головы до ног укрытая плащом с глубоким капюшоном будто вплыла в холл первого этажа. Я замерла, не в силах пошевелиться, продолжая неподвижно стоять, когда незнакомец поднял голову, желая посмотреть на меня. Я смотрела на него, словно завороженная, не в силах отвести взгляда. Расстояние, которое разделяло нас с незнакомцем, было достаточным для того, чтобы суметь рассмотреть его лицо. Но там, под капюшоном плаща, ничего не было. Лишь темнота и пустота.
Еще несколько мгновений я продолжала стоять неподвижно, не в силах поверить в реальность того, что только что увидела. А затем тот жуткий морок, который охватил меня, спал, возвращая мне назад разум и волю. Помедлив еще миг, я, наконец, нашла в себе силы отвести взгляд от незнакомца, который продолжал неподвижно стоять и смотреть на меня. А затем развернулась и устремилась прочь от лестницы, к коридорам, уводящим вглубь особняка.
Вокруг стояла тишина, словно во всем огромном доме кроме меня и чужака никого не было. И в этой тишине его быстрые шаги по ступеням лестницы казались оглушительными. Шаги, которые становились все ближе и ближе ко мне, и я, как не пыталась, не могла увеличить все время уменьшающееся расстояние между нами.
Миновав несколько коридоров, я оказалась в той самой анфиладе парадных комнат, которая должна была привести меня к бальному залу. Туда, где точно были люди и где я могла найти помощь. Но чтобы попасть туда, мне нужно было пересечь всю анфиладу. Двери ее комнат были распахнуты, что облегчало мою задачу. Мне оставалось миновать лишь зеркальную комнату, и я была бы у цели. Но ее двери, ведущие к бальному залу, были заперты. Делая меня попавшей в ловушку.
Стоя у высоких двустворчатых дверей, я не желала верить в то, что они станут для меня непреодолимой преградой. Замочной скважины в них не было, и я прикоснулась к их гладкой поверхности, стремясь отыскать потайной механизм, открывающий их. Но тщетно. Двери не отвечали на мои попытки распахнуть их, оставаясь запертыми и недвижимыми.
Я так увлеклась, что не услышала шагов, знаменовавших приближение чужака. Или это он просто шел бесшумно, и моей вины в том, что я заметила его приближение, не было? Я поняла, что он находится совсем рядом со мной, только в тот миг, когда ощутила прикосновение холодного клинка к своей шее.
Пойманная в ловушку, я застыла недвижимо, чувствуя легкое, почти неощутимое касание металла. Словно поцелуй любимого на рассвете, желающего освободить тебя из тревожных объятий предрассветного сна, заключая при этом в свои. Вот только этот поцелуй не был спасительным, наоборот, в любой момент он мог стать смертельным.
Время словно остановилось для меня, а пространство будто сжалось в одной точке, в той, где клинок касался моей кожи. Но несмотря на то, что тело мое было неподвижным, разум, напротив, не оставался в бездействии. У меня было всего несколько мгновений, чтобы принять решение. Каким оно могло быть? Сдаваться на милость чужака я не собиралась совершенно точно. Но куда мне было бежать, если впереди меня была непреодолимая преграда из закрытой двери, а позади стоял незнакомец, чье оружие грозило мне гибелью? Но не бывает безвыходных ситуаций. Бывают непростые решения, для принятия которых требуется смелость, мужество, а, порой, и безрассудство. И, подчас, наступает время, когда отказ от принятия такого решения будет означать гибель.
Не давая себе времени на дальнейшие размышления, я предприняла единственное, что было возможно в сложившейся ситуации. Одним быстрым плавным движением я скользнула в бок, словно ведомая невидимым партнером в танце. А затем, не давая ни себе, ни чужаку опомниться, поднырнула под его руку, оказываясь за его спиной. Тех мгновений, которые ему были необходимы, чтобы развернуться, мне оказалось достаточно, чтобы отбежать на достаточное расстояние от него. И уже там, стоя в противоположном конце комнаты, я почувствовала жжение сзади у основание шеи. И что-то теплое, струящееся от шеи вниз, по спине к кромке платья.
Кровь. Конечно же, это была она, сочащаяся из царапины, оставленной росчерком клинка на моей коже, когда я ускользала из ловушки, в которую меня загнал незнакомец. Мысль, которая промелькнула в моей голове, была, казалось, не очень своевременной, но, тем не менее, взбодрила и даже немного развеселила меня. Я подумала о том, что цвет моего платья действительно был выбран очень удачно, и следов крови на ткани не будет видно, а, значит, мне не нужно будет искать для него замену. Конечно, если мне все же доведется танцевать на грядущем балу.
Пусть я и вырвалась из ловушки, но у меня были все шансы попасть в нее вновь, если только я не предприму каких-нибудь решительных действий. Быстро оглянувшись по сторонам, я увидела, что в нескольких шагах от меня, у стены, стояли доспехи, призванные служить одним из украшений комнаты. Конечно, сами они интереса сейчас для меня не представляли, кроме одной детали. Шпаги, которая была закреплена рядом с доспехами.
Не теряя ни одного из драгоценных мгновений, я скользнула к доспехам, одним движением достав шпагу из ножен. Ощутив ее холодный эфес в своей руке, я почувствовала себя намного уверенней. Совсем не беззащитной, какой я была несколько мгновений прежде. Теперь мы с чужаком, чье лицо до сих пор скрывал от меня капюшон плаща, были на равных. Более или менее, потому что о его умении владения клинком мне было ничего не известно.
Один шаг, другой, и вот я уже стояла перед незнакомцем, готовая вступить в бой. Из-под капюшона его плаща, скрывавшего лицо, по-прежнему не доносилось ни одного звука, но мне отчего-то показалось, что он усмехнулся моей безрассудной отваге. Словно я уже встречала прежде того, кто сейчас стоял передо мной. Словно я его хорошо знала.
Это была безмолвная битва. Лишь звон клинков, сходящихся в смертельном танце, да звуки наших шагов гулким эхом отдавались в тишине комнаты. Выпады со стороны чужака следовали один за другим, и мне не оставалось ничего иного, кроме как защищаться. Но, лишь отбивая удары, в сражении не победить. И я пошла на риск, перейдя в атаку, на несколько мгновений открывшись для ударов вражеского клинка. Но мой противник не воспользовался такой отличной возможностью. Вместо этого он отступил назад, подчиняясь моему натиску. А затем сделал движение, которое я уже видела прежде. Тогда, когда скрестила клики с неизвестным мне противником, носящим титул командора, там, в клубе «На острие».
− Упрямая девчонка, − раздался из-под капюшона глухой голос.
И в этот миг страх, который ледяным панцирем сковывал все внутри меня, вдруг куда-то исчез. Словно злое заклятье в одно мгновение развеялось без следа.
− Еще какая, − ответила я, не ослабляя натиска.