Дитя? Это, скорее всего, я. А чего бояться? Ох…

Они не вымерли. Те драконы, у которых «чешуи больше, кожи меньше».

– Приветствую. – Лидсмад был ошарашен не меньше меня.

– Я последняя драконица из Снежного рода, Риориена Доргро.

Мне кажется, даже если бы сейчас из центра озера вынырнуло бы какое-нибудь трехглавое чудовище, я бы удивилась куда меньше. Получается, перед нами святая Риена, про которую каких только легенд не ходит?

– Святая Риена? – рискнула уточнить я.

– Ни разу, – хмыкнула драконица, – но отчего-то меня так назвали. Ты можешь смотреть прямо, дитя.

Стало стыдно: значит, она все-таки заметила, как я таращусь на нее. Нельзя сказать, что Риена была уродлива, нет. В ее облике все было гармонично: гладкая чешуя, большие глаза и тонкие губы, прямой нос. На крыльях носа и под глазами чешуйки настолько маленькие, что почти неразличимы по отдельности.

– Мне приятны твои эмоции, – улыбнулась Риориена. – Твои тоже, молодой Гаро.

Лидсмад кашлянул, но не возразил. Интересно, когда его последний раз называли «молодой Гаро»?

– Присаживайтесь. – Она плавно повела рукой, и с поверхности озера поднялось несколько водяных струй.

Эти струи превратились в три удобных кресла.

– Не могу предложить вам ни вина, ни кофе, – мягко произнесла Риориена. – Да вы и не хотите, верно?

– Мы пришли за ответами, – сказала я. – Квинлиг умирают.

– Это нормально для самок, – спокойно ответила Риориена.

За несколько мгновений во мне разгорелась буря эмоций, которая была задавлена мощнейшим волевым усилием.

– Самок? – максимально вежливо уточнила я.

– Церпен – это обычное драконье имя тех времен. А Квинлиг – самка. Причем ранее, до всего этого безобразия, это слово относилось только к неразумным живым существам. То есть квинлиг волка, но лэйтерри дракона. И та, и та – самки, но драконы разумный вид, поэтому лэйтерри, что в переводе…

– Дарующая жизнь, – медленно произнесла я.

– Леди Доргро, ситуация с человеческими девушками достигла своего апогея, – с нажимом произнес Лидсмад. – Нам нужны ответы.