— Думаю, что нельзя, — выпалил Лаврушин — как с головой в омут бросился.

— Вас когда-нибудь допрашивали? — оценивающе оглядел землян диктатор.

— Нет.

— Из самых строптивых мои орлы выдавливают всё за десять минут. Ну а если объект очень упирается — за пятнадцать. И заметьте — это только от боли. А есть ещё психохимические методы, психозондирование, — мечтательно протянул Кунан.

— Откровенно? — спросил Лаврушин.

— С превеликим удовольствием, — диктатор прищёлкнул пальцами, и из зеркального пола выросло три удобных кресла в виде раскрывшихся лепестков. Кунан занял одно из них, в других предложил расположиться землянам.

— Предположим, некая могущественная империя послала к вам шпионов с неким таинственным заданием, — начал Лаврушин. — Вы допускаете, чтобы вариант пленения и допроса был не предусмотрен?

— Это было бы недальновидно, — вынужден был согласиться Кунан.

— В мозгу агента ставятся блокировки.

— А-а. Плотины, — кивнул диктатор. — Ну а если боль?

— Есть способы усилием воли выключить её.

— А-а. Выключить. Психохимические средства?

— Блокада участков мозга.

— Гипноз?

— Бесполезно.

— Психозондирование?

— То же самое.

— А-А… Глубокий зондаж?

— И летальный исход. Запрограммированная смерть.

Кунан пару минут размышлял. Потом поднял глаза от пола.