– Дура, – с ласковой улыбкой ответила ей Вторая и налила в большую кружку чаю, придвинув ее к Глине.

– Сама теперь знаю.

– А почему же не подлатала себя? – снова спросила Первая.

– По той же причине, – улыбнулась Глина.

– Чужую беду на бобах разведу, а к своей ума не приложу, – задумчиво покивала Вторая.

– Не парься, Третья, Вторая быстро справится, – успокоила Глину Первая, – медком да ледком, и не заметишь как.

Глина насторожилась при слове «медок», но решила, что если с ней темные бусы, то как-нибудь себя она защитит. Не поддерживая застольную беседу, стала пить чай, намазывая мягкий хлеб пенками от варенья. Она искоса смотрела на Первую. Неожиданная догадка озарила её.

– Я могла тебя где-то видеть? – спросила внезапно Глина, глядя в глаза красавице.

– Вспомнила? – утвердительно кивнула Первая.

– Нет, но помню, что видела раньше, – пробормотала Глина.

– На барахолке в Ярославле, я тебе чайничек предлагала купить. И адресок дала…

Глина засмеялась и протянула руку Первой. Та ее пожала с таким же смехом.

– Я же венцов не вижу, и своих не чувствую.

– Молодая ишшо, – вставила свою реплику Вторая, – поживешь подольше – поумнише будешь. Венцы не у всех есть, а только у слабых. У сильных они пропадают. Вспыхнут разок и пропадают.

– А тебе сколько лет? – спросила Глина нахально.

– И, милая, считать притомишься, – улыбнулась Вторая.

Вошел Харитон, снял у входа ватник и повесил на гвоздик.

– Чаю выпью и в омшаник пойду.

– Чавой ты вздумал, старый? – засмеялась Вторая, – не то, как бирюк в лесу жить теперь будешь? Как-нить да разместимся туточка.

– Бирюк в чаще, а я не пропащий, – пошутил Харитон и добавил, – нету в избе места, довольно об том. Ноне вечор теплый, пересплю. Назавтра топчан сделаю и достану с горища матрас, буду под навесом спать. Да и кого бояться мне в заслоне-то!