— "Ибо к правительственной партии неминуемо стремятся примазаться карьеристы и проходимцы"?

Ленин улыбнулся и закончил сам:

— Которые заслуживают только того, чтобы их расстреливать! — Он с теплом посмотрел на Дзержинского: — Вы хорошо помните мои слова. И они, я вижу, не расходятся у вас с делом.

Дзержинский напомнил:

— Вы ещё говорили, что партия — не должна оставаться одна.

У Хозяина помимо воли вырвалось:

— Товарищ Лэнин такого нэ говорыв!

Ленин возмутился:

— Вы — что, лучше меня знаете, что я говорил, а чего нет?

Хозяин испугался, но всё же ответил:

— Нас всигда вчилы, шо вы, товарищ Лэнин, за однопартийну систэму.

— Кто вас этому учил? — воскликнул Ленин. — Что за чушь!

— Товарищ Сталин. И, той, товарищи Хрущёв, Брэжнив, — отвечал Хозяин, как школьник, вызванный учителем к доске.

Ленин огорчённо вздохнул:

— Ох уж этот Сталин! Всё успел исказить, перевернуть вверх дном… И продолжатели, выходит, были такими же. Вот и довели государство до ручки. А народ — до безразличия ко всему. А было бы — хотя бы 2 партии, этого — ни за что не произошло бы! — Он посмотрел на Дзержинского: — Но кого же нам направить теперь к ним в ЦеКа и Политбюро? Чтобы выправить положение.

Дзержинский нахмурился:

— Боюсь, Владимир Ильич, что у них там зашло так далеко, что теперь этой задачи не выполнит никакое Политбюро.

— Почему вы так думаете?

Дзержинского опередил Хозяин:

— Правильно, Хвеликс Эдмундовыч! При новом же ж Илличе — в нас пэрэродывся ни только ж я. Он же ж нас усех, той. Подкупал усё время. Своими, той, прывилегиямы. Та ищё ж торгаши образувалы государство у государстви.