Большие деревянные часы на стене показывали почти полночь. Пока мы сидели в винной, негромко обсуждая новые улики и череду внезапных предположений, небо за окнами паба затянуло низкими тучами, после чего вновь начался дождь.

Уныло барабаня по шиферной крыше, капли скатывались по сырым кирпичным стенам, а затем скользили по округлым окошкам. Рыжий пес мексиканца, разбуженный непогодой, благоразумно нырнул под густую крону одного из деревьев, растущих на обочине.

– Я думаю, Вайда не просто преследовали, Рид, – возразил я, рассматривая сквозь стекла хмурое небо, на котором еще полчаса назад мерцала россыпь далеких звезд. – Вероятнее всего, его тоже хотели убрать, как и Мэдисон.

– Знаешь, Миллер, а ведь в этом случае наш мрачный паззл превращается в одну цельную картину. Чтобы убить девушку, преступник использовал умелую схему, продумав все до мелочей и максимально оградив себя самого от возможных подозрений. В таком случае, и смерть Вайда он бы попытался провернуть, применяя похожую тактику, ведь местный преступник действует очень осторожно.

– Все может быть, – согласился я. – Теперь мы не можем исключать версии, что самоубийство Вайда на самом деле было всего лишь искусной инсценировкой.

Разговор оборвался, когда старик аккуратно положил на стол картонный прямоугольник со счетом, вежливо намекая на то, что заведение закрывается и нам пора уходить. Швырнув поверх чекового листа купюры, я расправил плечи и поднялся на ноги. Рид немедленно последовал моему примеру.

– В случае с Вайдом, у нас по крайней мере имелось на руках его тело, – детектив вздохнул, аккуратно отправляя в кожаный портфель охапку листов. – С Мэдисон дела обстоят совсем не столь радужно.

– У меня есть кое-какие догадки, – туманно начал я, пригладив растрепавшиеся волосы. – Но особого проку от них сейчас нет. Пока мы не выясним, где именно спрятан труп, мы не сможем продвинуться дальше.

Рид сухо кивнул, и мы стали дожидаться возвращения Альвареса.

Тот появился в зале лишь минут десять спустя с раскрасневшимся и мокрым лицом. Очевидно, мексиканец попытался привести себя в чувство, умывшись холодной водой. И, судя по его остекленевшим зрачкам, это ему не слишком удалось.

Нам пришлось схватить Альвареса под руки, чтобы он не распластался у входных дверей винной, запнувшись о высокий деревянный порожек. От бездомного за милю разило спиртным и вяленым мясом, которого он умудрился сожрать с добрых полфунта.

– Спасибо вам, хорошие люди, – Альварес в знак благодарности похлопал по плечу сперва меня, а затем и детектива Рида. – У меня еще никогда прежде не бывало таких друзей, как вы двое-то!

Он растроганно шмыгнул носом, а затем при помощи залихватского свиста подозвал к себе сонного пса. Очнувшись, животное со всех лап бросилось к нетрезвому хозяину, бешено виляя линялым хвостом.

– Сумеешь дойти до дома сам? – поинтересовался я, глядя, как он неумело переставляет ноги по тротуару. – Кажется, с вином ты сегодня явно перебрал.

– Как иначе-то, хорошие люди, – извиняющимся тоном пропыхтел бродяга. – Альварес так давно не пробовал такого отменного напитка!

– Ты об этом уже говорил, – напомнил Рид, и мы трое медленно двинули по аллее под катящимися отовсюду холодными каплями дождя.

Пес послушно семенил позади, время от времени притормаживая для того, чтобы обнюхать очередной фонарный столб.

В темное время суток эта унылая жилая улочка представляла собой жалкое зрелище. Узкая лента автомобильной дороги утопала в глубоких рытвинах, внутри которых громко булькала грязная жижа. По обе стороны от проезжей части в сизое ночное небо упирались мокрыми крышами одноэтажные домишки, в большей части окон которых уже не горел свет.

Если бы не оглушительный стук дождевых капель и оранжевое сияние придорожных фонарей, могло бы показаться, что эта часть Дарк Маунт совсем необитаема.

– Эх, какое вишневое вино раньше-то варили в той трактирной, – мечтательно протянул Альварес, едва не свалившись в глубокую канаву. – Сладкое и тягучее, а уж пахло-то спелыми фруктами так, что голова шла кругом от одного аромата!