— …И вот он я. Примчался, как ветер. К твоим ногам, — закончил, ведя её, Облаков, — веришь или нет.

— Удивительно, — ответила Мари. Она понятия не имела, что он ей сказал.

— Знаешь, да и нет! — оживлённо возразил Облаков. — Я знал, что покупаю. В каком-то смысле. Ты же помнишь ту вороную пару, что мне Крутов продал?

Его слова барабанили по слуху, как дождь. В животе был тугой узел. Мари шла и боялась, что сейчас реальность опять треснет. Возможно, прямо у неё под ногами.

— Что, прости? Здесь так шумно, — выдавила улыбку.

Перед ними то смыкалась, то размыкалась толпа.

А он всё стоял там. Глядел. На неё.

Толпа то скрывала его. То показывала. «Мазурка! — орал распорядитель. — Большой круг!»

— Я говорю: орловского завода. Обе лошади.

— Да. — Мари проглотила ком в горле. — Хорошие. Но почему такая спешка? Ты же думал приехать сюда неделей позже.

— Соскучился по тебе. Шучу. — Облаков улыбнулся. — Нет-нет, конечно, не шучу: соскучился. Но ещё и срочное дело. Поручение самого государя. Так что сама видишь, не жалел и вороных. Но оказались — чудные! Ба! — крикнул вдруг он. — Гляди, кто там. Вот так-так. А говорил, что затворник.

— Он — тебе? Вы виделись? Когда?

Она слегка покраснела. Но Облаков, похоже, не заметил:

— Бурмин! Бурмин!!!

Весело пробормотал:

— Ах, досада. Я почти уверен, он смотрел сюда. Видно, нет. Пошёл танцевать с княжной Несвицкой.

Похлопал жену по оцепеневшей руке. С радостью вдохнул шум бала:

— Не желаешь ли тоже потанцевать, дорогая?

— Я вообще думала улизнуть.

— Ну! — удивился Облаков. — А мороженое?