Я перестаю дышать. Украшения, платье, ужин и вся атмосфера… он собирается спросить, кем он для меня является?

— Я слишком занят в студии, и, работая там, зарабатываю в три раза больше, чем преподаю в школе. Так что в конце учебного года я увольняюсь. Уходи со мной. Поработаем в студии вместе?

Он заглядывает мне в глаза, ожидая ответа, но у меня его нет. Я шокирована по двум причинам. Во-первых, я не ожидала, что он задаст такой вопрос; и, во-вторых, он бросает школу и хочет, чтобы я работала на него?

— Вау… рисовал. Я и понятия не имела, что ты так занят живописью. То есть, я знала, что ты занят, но… — я все еще не знаю, что сказать. Я рада за него. В конечном счете, это именно то, чего он всегда желал, и слышать, что он хочет, чтобы я находилась рядом с ним, еще более ошеломляюще. — И ты хочешь, чтобы я работала на тебя? Дрю, это ужасно мило с твоей стороны, что ты спрашиваешь именно сейчас, когда у меня нет работы, хотя знаешь, что я даже не могу нарисовать прямую линию.

— Нет, я не хочу, чтобы ты работала на меня. Я хочу, чтобы ты работал со мной. И это никак не связано с тем, что у тебя сейчас нет работы; я бы все равно попросил тебя об этом. Просто сейчас это удобнее. Тебе нравится заниматься с детьми и играть на фортепиано, у тебя это хорошо получается, и ты это очень любишь. Я думал, ты согласишься. Это может быть нечто большее, чем просто художественная студия, Лилли, и я хочу, чтобы ты стала частью этого. Мы можем разделить это вместе.

Я крепко зажмуриваюсь. Нет. Не стану плакать. Не здесь. Не сейчас. Он словно читает мои мысли и точно знает, чего я хочу. Я тоже люблю его, как и он меня. Проводить с ним каждый день, когда мы оба работаем в своей стихии, отдаваясь каждый своей страсти… это похоже на воплощение мечты. Единственное, что может улучшить всю эту ситуацию, — это если бы я стала его женой. Я думала об этом миллион раз, но он, кажется, доволен тем, как складываются наши отношения на данный момент, и я могу с этим смириться. Но как долго? И что случится, если что-то пойдет не так? Что бы мы тогда делали с нашей студией?

— Ты в порядке? Я что-то не так сказал? — спрашивает он.

Я не открываю глаза.

— Ш-ш-ш-ш. — Вот, что я делаю, чтобы не расплакаться. До сих пор это помогает. — Дай мне секунду.

Хотя и не могу видеть выражения его лица, я чувствую, как по нему расползается улыбка. Я делаю пару глубоких вдохов и открываю глаза, чтобы убедиться, что права.

— Я правда не знаю, что сказать. Все это так неожиданно.

— Просто скажи «да», — советует он.

— Не то, чтобы я неблагодарна; пожалуйста, не подумай ничего такого, но не мог бы ты дать мне немного времени на обдумывание?

Я уже знаю свой ответ. На все его просьбы я всегда отвечаю «да», но мне хочется убедиться, что он делает это не ради меня и не потому, что мне нужна работа. Я бы чувствовала себя ужасно, если бы что-то не получилось. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным помогать мне. Не ради его бизнеса. А если бы мы расстались, какие последствия это имело бы для меня? Я даже не уверена, что могу с этим справиться.

Пальцы Дрю скользят по моему плечу.

— Подумай об этом столько, сколько тебе нужно. — Он наклоняется и оставляет на моем плече легкий, долгий поцелуй, затем еще один на шее. Его губы касаются моего уха, когда он шепчет. — У меня еще один вопрос.

— Хорошо, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, поскольку от его прикосновения по моему телу пробегает дрожь.

— Ты переедешь ко мне?

Это единственный вопрос, над которым мне не нужно задумываться. Мы и так спим то у него, то у меня, и теперь редко в своих кроватях поодиночке. Переезд является логичным решением. Нет смысла вносить две арендные платы, когда мы можем разделить одну.

— Да, — отвечаю я.