— Любите здешний народ, значит. В особенности одну из его представительниц.
Джеймс потупил взгляд и покраснел.
— Что же, хорошо. Выбор вы сделали. Я подтверждаю ваш перевод в индийский флот. Приказ вступает в силу немедленно. Если будут трудности, вы всегда можете обратиться за помощью по любому вопросу. Ну почти. Кроме вашей зазнобы.
Лэдоун покинул линкор в полном изумлении. На якорях стояли три линейных крейсера, составлявших сейчас вместе с маломерным дивизионом весь флот. Завтра он вернётся на "Рипалс", но уже как офицер именно индийского ВМФ, с соответствующими обязанностями…
Дом был большим и добротно построенным. В городе, где крайняя нужда являлась нормой, это означало процветание. Он позвонил в дверь, открыл привратник-маратхи,[43] одновременно служивший телохранителем.
— Передайте доктору Гохилу, что лейтенант Королевского индийского флота Лэдоун был бы крайне признательным за несколько минут его времени.
Привратник впустил его и провёл в гостиную. По пути встретилась старшая дочь доктора Гохила, Индира. Она посмотрела на него с испугом и ожиданием. Лейтенант едва заметно улыбнулся и кивнул. Глаза девушки ярко вспыхнули от счастья. Первое награда за трудное решение. Он встретил Индиру Гохил несколько месяцев назад и начал вежливое ухаживание. Несколько родственников и особо крупных привратников за ними приглянули и решили, что все правила приличия соблюдены. Через некоторое время доктор Гохил дал понять – ухаживания принимаются до тех пор, пока не идёт речь об отъезде его дочери из Индии. Это послужило если не решающим, то весомым фактором.
Послышались шаги, вошёл хозяин дома. Лэдоун встал по стойке смирно.
— Доктор Гохил, сэр. Лейтенант Королевского индийского флота Джеймс Лэдоун. Я прошу руки вашей дочери Индиры, — выпалил он, стараясь не запнуться. Доктор улыбнулся.
— Думаю, лейтенант, у вас большое будущее на флоте. По правде говоря, я в этом более чем уверен. Даю вам своё благословение, если моя дочь примет вас. Надо спросить её саму.
Напряжённое лицо Лэдоуна расслабилось. Индира вышла из-за спины отца.
— Индира, окажешь ли ты мне великую честь стать моей женой?
Вот сейчас он был уверен, что всё испортил. Он проработал подобающую речь, но та целиком вылетела из головы.
— О да, Джим! Конечно-конечно да!
"Зена" очень мягко легла на грунт. Некоторые из тех, кто находился в центральном посту, скривились, но таких было мало. После такого множества испытательных погружений всё прошло в пределах ожидаемого.
— Увы, док. По-моему, всё совершенно ясно. Мы можем попробовать ещё, если вам понравилось, но картина не изменится. Слоя пресной воды здесь нет. Мы легли так же легко, как прежде, и легко всплывём. То, что мы ищем – не здесь.
— Я знаю, Роберт. Догадался несколько раз назад, но я хотел удостовериться. Чёрт побери, теория выглядела верной, мы все так считали. Такой слой должен был быть. Он есть в Дарданеллах и что-то похожее у Гибралтара. Но почему здесь нет?
Фокс покачал головой. Он доставил Водяного куда требовалось, и они ныряли до самого дна на обозначенном участке. Их высокочастотный гидролокатор наносил на карту морское дно вокруг, он нарисовал долину и береговые откосы древнего русла Рейна – до того, как Северное море поднялось и затопило равнину. Однажды он заметил даже то, что показалось остатками прибрежной деревни. Не обязательно, ведь сонар не предназначался для таких объектов, но какое-то пятно отобразилось. Глядишь, в другое время люди с более качественными приборами смогут сюда прийти и посмотреть как следует.
— И что у нас на руках, док?
— Ну, у нас всегда остаётся возможность. Люди получают Нобелевские премии не за способы доказательства верных теорий, а за доказательства их неверности и находку правильных. Такова наука. Мы всегда проверяем теории и отказываемся от тех, которые не соответствует доказательствам. В нашем случае, как я уже говорил, весь подводный мир невообразимо сложен, и мы пока только разбираемся, насколько он сложен. Как давно мы пытаемся предсказать погоду? И часто ли мы угадываем? Когда САК подняло бомбардировщики на недосягаемые раньше высоты, они встретились с целой группой явлений, о которых мы и не подозревали. То же самое здесь. Мы даже не достигли понимания, насколько мало мы знаем.