— Младший мой, Диньо, под следствием.

— Как под следствием, за что?

— За государственное имущество. Воровали солярку.

— С кем? — никак не мог поверить Нягол.

— Со сменщиком, с другим шофером. Семьсот левов недостачи.

— Когда это случилось?

— Позавчера вызывали. Во всем сознался, пойдет под суд.

— А другой?

— Тот все отрицает. Наш и его вину взял на себя.

— Суд, значит, — Нягол промолчал. — А нельзя эти деньги вернуть? Ну, пусть уволят…

— Не знаю, — сокрушенно вздохнул Иван. — Наверное, нельзя, раз отдают под суд. Уж больно сумма большая.

Нягол хотел было сказать, что размер суммы — не самое важное, но передумал. Они вышли на дорогу, там было светлее. Нягол не знал, что сказать брату, и только смотрел, как неумело он курит. Вот тебе и дети!

— Зачем же он это делал?

— Спроси его… Говорит, собирался возместить ущерб, наверстать за счет экономии…

— Но зачем? — настаивал Нягол.

— Деньги нужны были, ковер собирался купить… персидского типа… Вот тебе и ковер!

С сигареты упал уголек и прожег Ивану брюки. Нягол прислонился к бетонному колу, тот слегка качнулся.

— Я не знаю, что можно сделать, случай деликатный… Если хочешь…

— Ох, брат, я и сам не знаю, чего хочу. Сбежать бы, куда глаза глядят, и больше не показываться на люди… Посадят в тюрьму, выйдет оттуда с волчьим билетом — стыд и позор!

— Это у него первый случай?